Странники

Все же что-то сверхпланово сделать удалось. Мы угнали с аэродрома бело-зеленый «хьюи» пограничной охраны. Рискнули, конечно, но решили, что риск оправдан. Одна машина стояла заправленной почти что под крышку и завелась без всяких дополнительных усилий, так что сидевший в кабине Брайан сказал:

— До Ниагара-Фоллз точно долечу, поэтому вы, босс, гоните мою птичку. И не сломайте.

Теперь уже мне пришлось поднимать с полосы вертолет с людьми, да еще и с двумя стреляющими во все стороны пулеметами — твари перешли в очередную атаку. Но до базы долетел на нем без проблем, а там мы его снова переоборудовали для дальнего перелета — сняли все лишнее и установили обратно допбаки. Трофейный вертолет там же, в Ниагара-Фоллз, и оставили, чтобы забрать его позже. Допбаков тут мало, хотя их тоже надо привезти, это не автомобиль, надо вообще убедиться в том, что он способен пролететь восемь сотен километров без происшествий.

В общем, я оказался дома вовремя, так что мы успели снова обзвонить всех, кого обзвонила Настя, и восстановить приглашение.

4

За что я особенно люблю наш дом — это за утренний вид из окна. Тот самый вид, который идет в комплекте с чашкой кофе и печеньем, когда ты сидишь за кухонной стойкой в халате, смотришь попутно местные новости по телевизору и глядишь в окно. До озера рукой подать, метров двадцать, наверное. Вот заборчик на границе нашей лужайки, двухполосная дорога, ряд тополей — и дальше вода уже. Она бывает разного цвета, и серой, когда пасмурно, и черной ночью, а сейчас она зеленоватая — утро одновременно и солнечное, и прохладно-ветреное, и поэтому поверхность воды взлохмачена мелкой злой волной. Кстати, в такую погоду рыба совсем не клюет, как я уже выяснил.

Да, еще газета передо мной на столе, тоже с местными новостями, каких для целой газеты не так уж и много. Но газета — это символ настоящей жизни, некоей стабильности, поэтому я с удовольствием открываю почтовый ящик каждое утро и даже кое-как отпечатанную рекламу вынимаю оттуда чуть не с благоговением. И думаю, что это не только у меня такое, потому что тягу к символам нормальной человеческой жизни я замечаю у очень многих. Даже наше субботнее барбекю отчасти такой же природы. Просто поиграть в добрых соседей, потому что за пределами этого усиленно создаваемого и культивируемого мирка начинается территория страха и неуверенности.

Неуверенность — она во всем, она заложена в сам статус нашего анклава. Пусть пока его обитатели не знают, зачем именно их пытаются ловить и задерживать федералы, и большинство чужих уже не верит в сказку про то, что все они носители вируса Суперкори, но они знают то, что федералов много, а чужих все еще мало. И то, что анклав находится в Канаде — это не только потому, что здесь есть нефть и зерно, но еще и потому, что сюда федералам добираться далеко. И опять же каждый в душе понимает, что рано или поздно они сюда доберутся. Так или иначе.

Но, в общем, пока такие мысли все же получается давить. Хотя бы тем, что забот хватает. У меня, например, впереди дел — непочатый край. И у Насти тоже. Которую здесь зовут Энис. Вообще-то из Анастасии получается имя Стэйси, но Стэйси ей не понравилось, поэтому она сократила свое полное имя до вот этой самой Энис. А имя Настя в англоязычном окружении все же лучше не употреблять, слишком похоже оно на «nasty», то есть «отвратительный».

Так вот, у нее тоже дел выше крыши — она и пилот на «геркулесе», и инструктор летной школы, причем главный, то есть всей школой командует. Еще и директор, получается. Здесь много людей «на все руки от скуки», потому что специалистов никаких не хватает и каждый обладающий знаниями и умениями в чем-то важном для анклава ценится на вес золота. Я вот вроде бы командую отрядом, который здесь зовут task force, предназначенным для борьбы с бандами, а по факту мы чем только не занимаемся. От знакомого еще по Углегорску контроля нежилого сектора до организованного мародерства в мертвых местах.

Но это все пока, пока тянется оргпериод, пока набирается штат, пока люди тренируются и пока готовится техника. А затем нам надо будет доказать, что мы созданы не зря. Что сделать? Ну, для начала снизить давление, которое оказывают банды на базу в Грейт-Фоллз, потому что именно через нее проходит основной торговый маршрут нашего анклава. В Вайоминг. В Территорию Вайоминг, которая отложилась от Федеральной и ведет теперь самостоятельную политику, водя дружбу с чужими. Банд там много, банды создают проблемы, и нам надо бы если и не уничтожить их, что такими силами чистая утопия, то заставить покинуть территорию, откочевать оттуда к чертовой матери и больше не мешать. То есть силами отряда надо сделать их жизнь в том месте невыносимой. А пока они пытаются сделать невыносимой жизнь базы. Зачем? Потому что они психи?

Я бы не сказал. Психам нужны пленные и нужны убийства, для психа свет клином на базе не сошелся. База — это уже проявление рационального в их планах. Если ты сумел сделать жизнь базы невыносимой, то вынудил с тобой договариваться. И взамен ты можешь уже что-то требовать.