Странники

— Нет, так просто от меня не отделаешься! — засмеялся полковник — пойду с тобой. Все равно в гостинице делать нечего. Футбола сегодня нет. Хоккея тоже.

— Тогда милости просим назад, на третий этаж — ответил Царьков, и Шумилов не уловил, чего в его голосе было больше: разочарования или радости.

В кабинете Царьков вызвал к себе двух своих сотрудников, одним из которых оказался уже знакомый Шумилову Олег, доставший им «жучки». Он тщательно их проинструктировал, а затем, оправив их к депутату. Затем Царьков развернул шахматную доску, поставил электрический чайник на подставку. Тот сразу зашипел глухим шумом.

За окном стемнело.

Шумилов взял черные фигуры, неторопливо принялся расставлять их на доске, бросая косой взгляд в окно. Что-то они упустили за всей этой суетой. Но что? Эта мысль не давала ему покоя. Выстроив свое черное войско в два ряда, Николай Поликарпович сделал ответный ход, после того как Царьков двинул вперед пешку. Его шахматный противник что-то говорил, но Шумилов был полностью погружен в себя, автоматически двигал фигуры. Однако при этом умудрился не проигрывать.

— Николай Поликарпович, — обратился к нему Царьков — вы как будто меня не слушаете?

— Извини Андрей Викторович, но я думаю, мы упустили нечто важное. Вы помните, Тимирязев говорил нам, что Шамиль упомянул кассету?

— Да. Он хотел её отправить с курьером.

— Точно. Только вот куда хотел? Этого мы не знаем. Надо, пожалуй, бросать нашу партию — Шумилов с сожалением глянул на шахматную доску, — оформляй срочно задание наружке и убеди Дрозда, что выставляться надо сегодня.

— Легко сказать! Ну, заполню я бланк задания, а дальше что? Где мы найдем этого курьера, как увидим, что Шамиль передал ему кассету? Сомневаюсь, что получится.

— А ты не сомневайся, как говорил товарищ Сталин! Организуй быстрее, глядишь — выудим какую-нибудь рыбину. Наблюдение надо будет вести за Шамилем, за всеми с кем он контактирует…

— Вы говорите о нереальных вещах. Где мы столько людей найдем?

— Подключите две, три бригады наружного наблюдения. Привлеките всех, кого посчитаете нужным. Я думаю, овчинка стоит выделки. Надо обратить внимание на тех чеченцев, которые от Шамиля поедут на вокзалы — в первую очередь железнодорожный и аэропорт. Их надо сразу брать под контроль. Кстати, туда можно направить оперов из отдела по промышленности и транспорту. Для массовости, так сказать.

Поколебавшись немного, Царьков сказал:

— Хорошо, согласен. Пойду к Дрозду. Но партию мы все равно доиграем. И я вас умоляю, не трогайте улики по делу!

— Как скажешь! — впервые за вечер улыбнулся Шумилов, бросив взгляд на угол, где на тумбочке двумя стопками лежали изъятые с поста охраны водозаборной станции кассеты с видеозаписями.

г. Нижний Новгород, Железнодорожный вокзал, 26 апреля, 20.14

Через несколько часов, когда в городе был уже поздний вечер и Царьков с Шумиловым закончили несколько шахматных партий с переменным успехом, в кабинете Царькова раздался звонок. Его оперативник Олег, заметно волнуясь, сообщил, что в депутата стреляли у подъезда, но он не пострадал. Сотрудникам ФСБ пришлось применить оружие. Они ранили нападавших, однако задержать никого не удалось — те быстро сели в подъехавшую машину — темную девятку с замазанными грязью номерами и скрылись в темноте.

А начиналось все довольно мирно.

По рассказу Олега они вдвоем с другим сотрудником прибыли в офис депутата и тот довольно скептически отнесся к их предложению охраны.

— От кого? — спросил Гнедых, саркастически улыбаясь, — если меня и надо охранять, то только от вас.

— Ничего не знаю, распоряжение начальства — сыграл тупого исполнителя оперативник — нам сказали и мы приехали.

— И кто же мне угрожает?

— Не знаю. Мы вас сопроводим до дома, до подъезда, а там уж сами решайте насчет охраны.

— Хм, загадки, одни загадки — уже несколько обеспокоенно сказал Гнедых.

— У вас есть водитель? — поинтересовался Олег — где ваша машина?

— Я сам вожу. У меня черный «Мерседес», стоит прямо у входа.

— Вы еще долго здесь будете?

— Нет, уже закончил дела, собираюсь домой.

— Хорошо. Тогда я сейчас выйду наружу, осмотрюсь, а потом дам знак, чтобы вы выходили.

Возле офиса Гнедыха горели фонари, ярко освещая тротуар, по которому густой толпой шли люди. Покровка была в этот час многолюдна, ярко освещена разноцветными огнями рекламы. У самого входа одиноко стоял черный «Мерседес» депутата — других машин не было.

Быстро оглядев все вокруг и не обнаружив ничего подозрительного, Олег уже собрался идти за Гнедыхом, как вдруг услышал глухой неприятный звук, который бывает когда металл скребут чем-то твердым. Он оглянулся. Из-за багажника «Мерседеса» появился невзрачный субъект, державший в своей руке длинный гвоздь.

— Ты чего делаешь? — направился к нему Олег, — а ну, стой!

Субъект, оказавшийся высоким длинным мужчиной, одетым вполне прилично, озлобленно глянул на оперативника.

— А ты что, его холуй? — спросил он — стережешь хозяйское добро?

— Я из милиции — несколько сбавил тон Олег, ожидавший, что этот мужик бросит свой гвоздь и поспешит убраться.