Странники и Островитяне

И так они проговорили почти до самого утра. Они делились своими тайнами, своими страхами, своим падением и своими мечтами. Огонь в камине погас. Рыжик пошевелил последние тлеющие угли, смахнул золу с решетки, аккуратно закрыл заслонки. Но, делая все это, он видел краем глаза, как Лорел встает, поворачивается, как шуршат ее юбки, пока она молча поднимается по лестнице. С замершим сердцем Рыжик запер двери, погасил свет и поднялся следом. У лестницы он отпер шкаф для хранения белья и выбрал одну из ночных рубашек матери. Затем, поколебавшись минуту, тихонько постучал в комнату своей матери.

Дверь отворилась. Лорел стояла у кровати, уже полураздетая. Казалось, ее не смутило его вторжение, она даже не пошевелилась, чтобы прикрыться. Внезапно Рыжик почувствовал, что его одежда стала слишком узкой. Он протянул девушке рубашку.

— Прости. Я подумал, может, ты захочешь…

И умолк в смущении. Лорел укоризненно посмотрела на него:

— Не думаю, что нам это понадобится. Иди сюда, давай помогу тебе справиться со всеми этими пуговицами.

Рыжик молча принял ее предложение. Потом Лорел посмотрела на него с притворным беспокойством:

— Бедный Рыжик, ты все так же небрежен со своими носками. Будем надеяться, что с остальным у тебя все в порядке.

Она повела его к кровати. Но в последний момент он остановился. Покрывало все еще хранило отпечаток тела его матери.

— А мы можем?.. — запинаясь, начал он.

— Что «мы можем», Рыжик? — Она умоляюще посмотрела на него.

— Ничего. Это не важно.

В молчании я танцую, и, глядя на танец мой, каждый из вас познает свой ритм и свою собственную мелодию. Вот я раскидываю руки, чтобы охватить весь дом, и всю землю вокруг него, и все деревья, и все горы, и все далекие океаны. Прыгая, выгибаясь и скользя, плету кончиками пальцев рук и ног смыкающуюся сеть широких кругов, стройных эллипсов и стремительных гипербол, что с загадочной логикой очерчивают мое царство.

Выгибаясь, взлетая, кружась, скользя и растворяясь в каждой новой позе, я изображаю невидимую двигающуюся фигуру, которая сложена из разнообразных грациозных штрихов, что говорят с вами на непостижимом языке. Вот я предстаю перед вами Арлекином в украшенном блестками трико, вот вы видите милосердного ангела, что спускается с небес, а теперь дикий зверь готовится к прыжку.

И наконец, после непрерывного ритма изгибов, кувырков и пируэтов, которые перехватывают ваше дыхание, мой узор сквозь незаметные переходы замыкается в равновесии, изысканное переплетение невидимой архитектуры, парящее в воздухе вокруг меня. Оно медленно распадается на множество деталей, нежно проплывая среди вас в замысловатой мозаике, осколок застревает в сердце каждого, осколок, который вы будете носить с собой еще долго, даже когда забудете этот день.

И сейчас, пока мой образ еще не успел исчезнуть, возможно, вы уже начинаете забывать меня.

Ночью

— Рассказать тебе секрет? — сонно пробормотала Лорел.

Рыжик улыбнулся:

— Еще секреты? Ты уверена, что это хорошая идея? — Он поглаживал ее плечо пальцем.

— Ах ты! — Она поцеловала его в щеку. — Нет, это снова насчет Дара. Понимаешь, есть правила. — Внезапно проснувшись, она села. — Правила. И одно из этих правил гласит, что когда ты передаешь кому-то Дар, то сам теряешь его. Поэтому, передав тебе Дар в тот день, я лишилась его. Навсегда. И буду жалеть об этом до конца своей жизни. — Внезапно нота страдания прорезала ее голос. — Мне кажется, именно поэтому я так хотела отомстить.

Она повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо. Теперь в ее взгляде не было пламени. У нее были глаза испуганного ребенка.

— Теперь ты несешь Дар, Рыжик. Учись использовать его. Ты мог бы делать удивительные вещи.

Она начала всхлипывать. Рыжик притянул ее к себе.