Странники Поневоле (СИ)

Пётр сидел за столом, перед ним лежал разобранный голограф. Парень сосредоточенно всматривался в микросхемы, время от времени вздыхая и орудуя внутри отвёрткой. Даже линза была отсоединена от крышки и лежала рядом, переливаясь в тусклом свете тройки свечей, поставленных сбоку. Причудливые тени при этом плясали по всей стене, нередко попадая на загородку из ткани, за которой находилась спальня Барбары.

Цветана присела напротив брата и положила голову на руки. Она не хотела отвлекать брата, задавая бессмысленные вопросы, но заговорить он решил первым.

- Не смогу починить, - хмуро произнёс он, откладывая инструмент в сторону. - Начинка уже в порядке, но сбой может быть в программе. Без моего компьютера это просто бесполезный кусок розовой пластмассы.

- Но Герман тогда откажется нам помогать, - прошептала в ответ Цветана, начиная ощущать свою беспомощность. - Он нам твёрдо всё объяснил: мы ему - Генезис и поддержку в завтрашнем захвате, а он нам - ключ от клеток и портал домой.

- Захват, - усмехнувшись, повторил Пётр, взяв в руку крышку и водрузив на место. Следом он начал прикручивать линзу, придавая голографу его привычный вид.

- А как ещё мне назвать то, что завтра утром мы собираемся штурмовать замок, выгонять оттуда Марека и усаживать Германа на трон? - голос Цветаны эхом отразился от стен, и девушка прикусила губу, прислушиваясь. К счастью, Барбару это восклицание не побеспокоило.

Пётр в ответ лишь вздохнул, продолжая сборку, а Цветана опустила голову на деревянный стол. Глаза начали слипаться, и девушка мысленно уже была в постели. Второй день их пребывания на Эвридики притуплял ощущение реальности. Происходящее стало походить на страшный нелепый сон, не имеющий логического начала и конца.

Несколькими часами ранее, когда последние надежды на возвращение были исключительно призрачными, Герман из ведомых только ему соображений поделился своими планами выйти против Марека. Конечно, глава деревни умолчал о многих фактах и деталях, но о них ребята додумали сами. Получалась страшная картина: у Германа в музее действительно есть тайный портал на Эвридики, причём открыл он его четверть века назад. Всё это время старик умудрялся вести двойную игру, вовремя перемещаясь с одной планеты на другую. На Клио он так и не добился успехов, оставшись лишь смотрителем музея, а на Эвридики "дослужился" до главы деревни Волчий Лес.

Выгода от знакомства с Мареком, как предположил Пётр, была обоюдной - правитель обещал Герману высокое положение в их обществе, а смотритель обеспечивал Марека некоторыми достижениями технического прогресса Клио.

- Они держались друг за друга много лет, - говорил Пётр, когда ребята шагали обратно в деревню после беседы у барака. - Но, похоже, Герману надоело сидеть в серединке, и он теперь хочет снимать сливки сам.

Смотритель давно планировал свергнуть Марека, и очень давно ему не представлялось такой возможности. Оружие на Клио недоступно обычным людям, а соорудить что-нибудь своими силами Герман был не в состоянии.

Но вот - подарок судьбы! - в его музей пожаловали ребята с всезнающей самообучающейся голограммой, не имеющих аналогов в мире. Помешало бы Герману такое информационное оружие? Конечно, нет. Первая попытка заполучить Генезис потерпела крах, но вторая встреча, уже на Эвридики, заставляет его действовать расчетливее.

- Он отпустит папу, только если мы отдадим ему работающую Генезис, - проговорила Цветана, отчаянно борясь со сном. Для этого она смотрела прямо на пламя свечи - яркий свет мог обмануть засыпающий мозг.

- Очень плохо, - добавила она. - Почему он спешит? К чему начинать атаку завтра?

- Иначе Марек успеет собрать армию и отобрать Женеву, - спокойно ответил Пётр. - Ты сама всё слышала - Женева в заложниках Германа плюс Генезис - и у него в руках всё. Он запросто выманит Марека и Гуин из замка, прикрываясь от Угнетателя Женевой, как щитом. И тогда ему ничего не станет перепрограммировать машину, чтобы не пустить семью правителя обратно.

- Знаешь, что в этом самое страшное? - прошептала Цветана, приближая голову к брату. - Мы не собираемся этому помешать. Мы после этого самые последние эгоисты. Мы душу дьяволу продали за то, чтобы попасть домой, и даже не задумались о том, что станет с Женевой, Гуин и... чёрт возьми, Мареком!

Пётр покачал головой, вкрутив линзу до упора. Отодвинув наконец устройство, он перевёл взгляд на сестру.

- У нас связаны руки, - произнёс он. - Степан останется гнить в клетке, если мы вдруг откажемся. Мы не в том положении, чтобы геройствовать и противостоять этому старому психопату.

- Я не говорила, что нам нужно отказаться, - закатила глаза Цветана. - Просто мне противно прикладывать руку к грязным действиям Германа. Тошно ощущать, что из-за нашей помощи они останутся на улице!

- Цветана, это палка о двух концах. Если мы ему не помогаем - остаёмся жить здесь, доить коров и подкармливать Степана по праздникам. Если же мы сотрудничаем - то завтра вечером уже будем дома и забудем этот кошмар.

- Ужасный выбор, - вздохнула девушка. - Мне безумно жаль Гуин... И Женеву!