Странники земель Повременья

– Я очень рад и признателен за ваше приглашение. Все сделаю, так, как надо. До встречи, Надя.

Подождав, когда закроется за девушкой дверь, он стрелой слетел по ступеням, даже и не заметив их. Но сюрпризы в этот день, видимо, не кончились для Антона. Не успел он отойти несколько метров от подъезда, как его окружила компания парней, в которых он узнал сидевших за столом, когда в первый раз провожал Надю до дома.

Один из них, изобразив на лице некое подобие ухмылки, цыкнув, предложил Антону забыть сюда дорогу как можно быстрее.

– Это почему?.. – поинтересовался Антон.

– Потому что Надька под нашей защитой. Эту девушку ее муж, наш кореш, попросил охранять от всяких там придурков-ухажеров.

– Любопытно, а что же сам муж, не может?

– Не твое дело, – резко ответил ему кто-то за спиной. – Тебе понятно сказали, вали отсюда! В первый раз тебе делается устное предупреждение, второго не будет…

Резким толчком в спину Антона вытолкнули из круга набычившихся парней. Антон не стал осложнять отношения с теми, которые жили рядом с Надей. Любой исход стычки наверняка был бы для нее неприемлем, а потому Антон, обернувшись к парням, улыбнувшись, сказал:

– Пока, ребята, надеюсь, еще свидимся…

Глава 5

Чехарда событий, случившихся за последние три дня не стали для Антона какой-то дополнительной нагрузкой. Он привык жить в таком ритме. Но встреча с Надей оказалась для него явлением не из этого ряда.

Антон вообще к личной жизни в последнее время стал относиться сугубо философски. Особенно, если это казалось связей с женщинами. Ну случилось переспать с кем-то, – и случилось. Не заморачивался он такими отношениями. Сказывался его горький и неудачный опыт с бывшей подругой жизни. Ребенок только осложнил их отношения в плане официальных обязательств, но ничего не изменил в личных отношениях. «Солдафонша» приложила слишком много усилий для того, чтобы дочь видела в нем аморальное чудовище.

Сплав равнодушия и брезгливости не пробуждал у Антона ни малейшего желания попробовать наладить отношения с бывшей женой и дочерью. К тому же, семя страха и ужаса, посеянное «солдафоншей» в душе ребенка, оказалось слишком глубоким, чтобы хоть какие-то его попытки сближения оказались бы успешными.

Время, на которое поначалу надеялся Антон, шло, но ничего не менялось в его существовании. Между ним и дочерью неотвратимо вырастала стена отчуждения, а это было единственным, что интересовало Антона в прошлой жизни. Он сам по себе был слишком горд, чтобы быть на зависимых ролях от кого-бы то ни было, а потому он смирился с текущим положением дел.

Однако, то же самое время не было к нему столь неблагодарно. Судьбоносная встреча, как он сразу же представил себе ее, перевернула в единый миг всю его жизнь. Мысли и чувства вдруг приобрели единственный смысл, заключенный в образе небесного существа с именем Надя. Практическая, меркантильная сторона жизни, бывшая главным стимулом его помыслов, в единый миг превратилась в суетно-будничный фон необходимых дел.

Накануне, выкроив время проведать Димыча, Антон и предположить не мог, что отсутствие брата скажется так быстро и самым критическим образом на его делах и даже самой жизни. Рассеянно-мечтательное состояние, в котором он пребывал, сыграло с ним коварную шутку.

Поначалу все шло, как обычно. Хотя день обещал быть напряженным, – установить сразу две плиты, да и тащиться с ними пришлось не в ближний свет, – сердце Антона пело. Никакая тяжесть, под шестьдесят кило, треволнения за приезд заказчиков и исход сделки не могли затмить предвкушение ожидания встречи этим вечером с Надей.

Оттого-то он и пропустил внимательные взгляды, сидевших у ворот, пары кладбищенских рабочих. Проводив многозначительной ухмылкой Антона, они переглянулись, встали и скрылись за дверьми здания администрации. Но, ослепленный неизведанным до сих пор чувством, паривший в эмпиреях любви Антон ничего этого не заметил. И если бы не его чутье, лежать бы ему на этом погосте в лучшем случае покалеченным, а то и помещенным под слой землицы в какой-нибудь безымянной яме.

Привычка осторожничать сработала только один раз, когда он, установив первую плиту, окинул взглядом, казалось, мирные окрестности. Где-то вдалеке, на своих участках копошилось несколько фигур. Нет чтобы ему обратить на них внимание попристальнее, вглядеться в этих крепких, не по-городски одетых «родственничков», но куда-там!

Он обратил свой взор к небесам, к облачкам и синему небу, к ласточкам, стремительно прочеркивающих эту безбрежную синь, в которой Антон видел только воплощение бесконечного океана своей любви. Главное, что он каким-то ясным и неопровержимым образом ощущал и со стороны Нади такое же к нему чувство. «Нет, точно… она дала сама понять, что хочет меня видеть!.. Я был бы березовой чуркой, чтобы не заметить ее взгляда и особого тона голоса…».