Странное наследство

— Оливия купила все, что хотела. Но почему-то осталась без Лили. Наверно, где-то на пути к «Клин Крик»!.. Поехали, Рони! Надо взять свежих коней! И запасного под седлом!.. Лили потеряла подкову! И Оливия спешилась, чтобы Лили бежала быстрее. Теперь эта лгунья идет пешком!.. В ковбойских сапогах на босую ногу! Она сотрет в кровь свои нежные пяточки и пальчики! — возмущался Берни Дуглас то ли неосмотрительностью своей подопечной, то ли собственным невниманием к ее нуждам: — Давно надо было купить ей несколько пар новых носков! — упрекнул он непонятно кого.

— Можно, я с вами поеду, Берни! — Мэган быстро седлала свою Джоли.

— Джоли бегала сегодня весь день! Пусть отдохнет до утра! — Рони Уолкотт подвел Мэган смирную кобылу. Коренастую, пегую в яблоках. — Заодно приучишь ее ходить под седлом!

— Грэйс! — Мэган похлопала лошадку по шее, успокаивая. И кобыла покорно позволила ей положить себе на спину седло.

Берни отметил про себя, что Мэган все чаще удивляет его, проявляя способность усмирять лошадей и успокаивающе действовать на мужчин. Что за выродок, этот ее муж — Сэм Матайес, если не сумел оценить женщину, которую выбрал в жены?! И почему она позволила ему манипулировать собой?!

Очень скоро вооруженная карабинами троица выехала со двора ранчо. Миссис Лиззи стояла на крыльце, бледная и растерянная. Она тихо читала молитву, сложив руки на животе.

Дорога на Смоки-Хилл была пустой. Косые тени от одиночных сосен, стоящих вдоль обочин, расчертили ее поперечными полосами. В глазах мельтешило от чередования темных полос и светлых просветов между стволами. Там проглядывало светящееся от закатного солнца розовое небо. Кругом не слышалось ни человеческих голосов, ни звуков выстрелов. Всадников сопровождал равномерный топот конских копыт и заливистое пение лесных птиц, собирающихся в гнезда и распевающих приветливые песни подросшим птенцам.

До окраины Смоки-Хилл оставалось около четверти часа пути, когда где-то впереди за крутым поворотом раздался выстрел, помноженный эхом. И следом — чей-то душераздирающий крик. Затем всадники различили грубый мужской голос, несусветно поносящий Оливию на чем свет стоит:

— Оливер Гибсон, подлый крысеныш, ты еще попросишь у меня прощения! Спускайся-ка вниз! Я тебе надеру твою тощую задницу!.. Уоу! Уоу! Какая боль!

— Фрэнки, перевяжи своего дружка! — Берни Дуглас первым понял, что это откуда-то сверху насмешливо кричит Оливия. — Чего же ты разинул рот, словно карп на крючке, Фрэнки?! Спасай своего дружка! Не то я тебя пристрелю точно! — снова раздался выстрел, и пуля высекла искры из камня у ног Фрэнка. — Что за подлость бросать друга на произвол судьбы!

— Эй! Не стреляй, не стреляй, щенок! Иду! Иду!

— Оливия! Господь Милосердный! Ты жива, девочка?! — Берни Дуглас подъехал поближе к скале. — Слезай, дикарка! Слезай, моя хорошая! Мы привели для тебя лошадку, малышка! — он был рад, что все заканчивалось благополучно и разговаривал с Оливией, точно с маленькой девочкой, предупредительно и ласково.

— Берни дорогой! Из-за этих вонючих хорьков мне пришлось купить карабин! И я не смогла выбрать себе подарок ко дню рождения! — пожаловалась Оливия. — На оружие я истратила целых полсотни долларов!.. Мэган, прости, я немного подстрелила твоего Сэма Матайеса! Но у него все цело, кроме ноги! Этот джентльмен не достоин тебя, Мэган! — продолжала орать Оливия в возбуждении. — Гони его в шею! Они вдвоем погнались за мной в Смоки-Хилл. Сначала приставали, а потом погнались! Я не хотела их убивать! Но могла бы! Вполне! — хвасталась она. — Понимаете?! Я не хотела стрелять в них! Но они меня оскорбляли!.. Этот вонючка собирался оторвать мне член! — внезапно вспомнила Оливия и захохотала. — Стоило бы проделать эту операцию с ним самим, а, Мэган?! Как ты думаешь?! Он так неуважительно отзывался о тебе и обо мне, что я очень сильно разозлилась на него! Очень, Мэган!

— Мэган, сучка! — заорал раненый, увидев жену. — Я истекаю кровью! Я умираю! А ты не шевельнешь и пальцем! Да я и не подпущу тебя к себе, грязная тварь!

Мэган спешилась и покорно склонилась над раненым. Сэм капризно отталкивал ее руки, но делал это расслабленно и очень неубедительно. Он привык куражиться над покорной и преданной ему женщиной. Поведение Мэган очень возмутило Оливию:

— Как ты можешь, Мэгги! Плюнь на него! Он тебя не достоин! Ваш брак не может быть благословен Господом! Любой нормальный священник признает его недействительным, Мэгги! Я первая стану свидетелем!

— Оливия! — Рони Уолкотт отозвал сестру в сторону, подвел коня. — Поехали домой! Прошу тебя, не встревай в дела мужа и жены! Их брак освещен церковью и законом, Оливия!

— Представляю, как тебе сейчас тяжело, Рони!.. — Оливия с сочувствием глядела на индейца и неожиданно предложила: — Пристрели его, Рони, прошу тебя! Мы похороним его, а вы с Мэган будете жить вместе тихо и спокойно!

— Как всегда моя сестренка не лишена оригинальности в решении жизненных проблем, но совершенно лишена разума!.. Помолчи немного, Оливия! Не тарахти!