Странное пари (СИ)

— Это что, была заявка на остроумие? — профессор иронично вздёрнул бровь, — хотя, чего было ожидать…

— Да нет, — искренне заверила Мари, — я просто не ожидала, что у Вас случаются моменты, когда Вы будто бы нормальный…

— Жаль, у Вас таких моментов не «случается»!.. Итак, «нормальная» мисс Мари, я, всё-таки хотел бы прояснить для себя один вопрос: каким образом вы состряпали всё это дельце с записками?

Девушка устало вздохнула, огляделась, как бы ища поддержки у окружающих деревьев, и принялась объяснять:

— С запиской дяди Дениса, надеюсь, вопросов нет? Ваша обычная реакция на раздражитель и только. Что до Вашей записки, всё просто на самом деле. Вам, в любом случае, нужно было попасть ко мне на занятие. Вы — человек рассудительный, любите порядок и когда всё конкретно и без оттенков. Значит, составлять своё мнение о чём-либо, опираясь на чужие впечатления, не станете.

— Какое глубокое наблюдение! И почему же, именно четверг?

— Ну, как?! Прийти в первой половине недели — продемонстрировать заинтересованность и нетерпение, а в последние дни — во-первых, есть шанс, что «контора попросту прикроется», а во-вторых, рисковать, что я, ожидая, что придёте Вы и только Вы, специально, чтоб лишний раз не нарываться на Ваше осуждение, проведу занятие в «классическом стиле». То есть, в посещении не будет смысла. Остаётся четверг — золотая середина. Вроде, как успел, и, в то же время, продемонстрировал усталую обречённость.

— Ну, допустим. А что со временем?

— Почти то, же, что и с «четвергом». Прийти вовремя — показать, что Вам прям интересно. Пять минут — не опоздание. Всё равно, что явиться со звонком — пока все усядутся, пока приступят к уроку… А десять минут — это уже значительная задержка и помеха занятию. У меня бы было право элементарно потребовать, чтоб Вы покинули аудиторию и не отрывали класс от занятий. Конечно, Вы б нашли, что мне ответить. Но сам факт, что я имела бы право Вас так публично унизить — на это бы Вы врядли пошли. Время между пятью и десятью минутами опоздания — 7–8 минут. Золотая середина.

— А уход?

— Уход — автоматическое действие по выбранному шаблону. Вы ж уже потратили время на подсчёты «золотых» 7–8 минут. Зачем его тратить ещё и на аналогичный выбор касательно ухода?

Профессор задумался, переваривая услышанное.

— И всё равно, Вы меня не убедили. Это всё так зыбко, какая-то «приблизительная» логика. К тому же, что-то не припомню, чтоб я именно так рассуждал.

— Надо быть идиотом, чтоб так основательно раздумывать и перебирать варианты при совершении одного простого действия. А Вы, профессор, несмотря на то, что я, возможно, говорила, на идиота, ну, никак не тянете.

Мари кокетливо усмехнулась.

— Вы действовали автоматически. Исходя из своих внутренних шаблонных установок. А я, в момент написания записки, просто «влезла в Вашу шкуру», и «поступила» так же.

- Ну, хорошо, допустим, это понятно. Хотя, согласитесь, Вы просто попали пальцем в небо и случайно угадали.

— Именно, так. Я же не оракул.

— А что там у нас с рубашкой, — почему-то замялся профессор.

— И с рубашкой просто. В наших с Вами отношениях, согласитесь, присутствует элемент внутреннего напряжения. Посетить моё занятие и сходить, скажем, вымыть руки — не одно и то же. А в момент нервной… нестабильности… каждый человек… даже такой гранитный монолит, как Вы, профессор… нуждается в некой моральной поддержке. В усилителе уверенности, скажем так. Самый доступный способ себя «укрепить» — красиво и удобно одеться.

Профессор Грэг презрительно хмыкнул, но перебивать не стал.

— А потом Вам пришла мысль, что такая наглая и самовлюблённая штучка, как я, могла бы подумать, что Вы так ради меня разоделись… ну и тогда Вы злорадно застегнулись на все пуговицы, — Мари застенчиво улыбнулась, — Рубашка-то красивая была?

И тут произошло чудо: суровый и язвительный профессор в ответ широко и, как-то, по-мальчишески улыбнулся. Мари так и застыла с открытым ртом. Профессор быстро взял себя в руки, развернулся на каблуках и стремительно удалился в сторону дома. А девушка так и стояла на месте, провожая удаляющуюся фигуру задумчивым и растерянным взглядом.

***

Уже прошла неделя с тех пор, как Мари заключила это дурацкое пари. Она немного успокоилась и перестала себя терзать. «Пусть будет, как будет, — смирилась девушка, — всё равно, ничего уже не сделать. Будем считать, что меня изначально взяли лишь на один семестр. Как передышка перед новым стартом. Конечно, можно надеяться, что после Рождества мужчина смилостивится и предложит относиться к пари, как к глупому недоразумению, и мне не придётся никуда уезжать. Хотя, конечно, надежда хлипкая, из области фантастики…».

В их отношениях с профессором Грэгом ничего не изменилось: Мари всеми силами старалась поменьше мелькать у него перед глазами, а Грэг, если она, всё-таки, попадалась ему на пути, или пронзал девушку своим неприязненным взглядом, или вовсе игнорировал — смотрел сквозь Мари.