Странное происшествие на Тенистой улице

Настоящих художников? Его слова эхом отдаются в моих ушах, наполняя меня радостным волнением. Эндрю думает, что я настоящий художник. Никто из сверстников никогда мне раньше такого не говорил. Хотя я ведь и не давала им такой возможности. Откуда они могли знать о моих способностях? Дома, во Флориде, я показывала свои работы разве что родителям. А больше никому.

Кашель Нины отвлекает меня от нахлынувших мыслей. Она устраивается на краю платформы и, скрестив ноги, садится с книгой в руках. Я следую за ней, сбрасываю кончиком кеда несколько перьев в воду, а потом плюхаюсь рядом.

– Вот что, – говорит Нина. – Ты должна мне всё рассказать. Я серьёзно – именно всё.

– Я спрашивала про Грейсленд, потому что вечером меня кое-что разбудило. Это похоже на чей-то плач. Потом послышались шаги. И ещё дребезжала ручка двери. Даже когда я сейчас вспоминаю об этом, сердце моё стучит так, что готово выпрыгнуть из груди. Темнота и таинственные звуки. Ощущение, будто что-то пряталось в этом чёртовом коридоре. И пыталось добраться до меня. Это было ужасно.

Нина и Эндрю выглядят невозмутимыми. Они молча сидят, видимо ожидая от меня продолжения рассказа.

– Потом мне показалось, что это плачет кукла моего младшего брата. Она несколько раз произнесла слово «Грейсленд».

Эндрю вздрагивает:

– Кукла плакала? И разговаривала? Ты хочешь сказать, что сама видела или слышала это? И твои глаза были открыты?

Вопросы сыпятся очень быстро, и я вскидываю руку, чтобы остановить его:

– Да, всё так и есть. И слышала, и видела. И, пока ты не спросил, нет, мне это не приснилось.

– И в конце вот это? – спокойно спрашивает Нина. Она листает книгу, пока не открывает на странице с главой «Кладбище Грейсленд».

Я качаю головой:

– Наутро была дорисована картинка, которая всё время появляется в моём альбоме. Силуэт девочки. Я уверена. И внизу подпись: «Инес».

Я глубоко вздыхаю и наблюдаю за их реакцией. Эндрю заинтересован, но несколько озадачен. Видно, что он понятия не имеет, кто такая Инес. А вот Нина словно окаменела. Лицо у неё становится ещё более бледным, чем обычно, и глаза темнеют. Она явно напугана.

– Инес? – шепчет она, сжимая свою книгу так, что суставы её пальцев становятся белыми. – Ты уверена? Альбом у тебя с собой? Ты принесла его сюда?

– Да. Я уверена, что там написано именно «Инес». Но с собой я его не захватила. Не хотела таскать в рюкзаке весь день. Мне невыносима сама мысль о том, что он будет так близко.

Нина бросает взгляд на Эндрю, потом снова на меня. Лёгкий ветерок треплет её каштановые волосы, которые потом опускаются на плечи.

– Инес Кларк было шесть лет. Она жила здесь, в Чикаго. Это одно из самых известных чикагских привидений.

– Вряд ли она такая уж знаменитая, – насмешливо замечает Эндрю. – Я вот что-то о ней не слышал.

– Ну конечно! Если это не круглое, не чёрнобелое и не сшито из кусочков, как футбольный мяч, то ты-то уж наверняка ничего про это не слышал! – смеётся Нина.

Эндрю ворчит и наклоняется, чтобы рассмотреть название главы про кладбище.

– Значит, она там похоронена? В этом вся штука, что ли?

Волоски у меня на шее снова дружно встают, и я их нервно приглаживаю. Мне хочется узнать, что же всё-таки происходит в моём доме. Только я надеялась, что не буду так бояться. Но надежды мои явно не сбываются.

– И да и нет, – отвечает Нина. – Согласно легенде, во время бури Инес не смогла попасть к себе домой и погибла от удара молнии.

Она открывает книгу на другой странице и подкладывает прямо мне под нос. От того, что я вижу, у меня моментально перехватывает дыхание. На рисунке не обычная могила. По крайней мере, не такая, какие я видела раньше. Это какой-то стеклянный ящик с заключённой внутри красивой статуей маленькой девочки. По сути, такая же коробка, как и в моём альбоме для рисования! Та же самая маленькая девочка, нарисованная внутри. И то же таинственное имя, высеченное в цементе. ИНЕС.

Глава 19

Я озадаченно разглядываю стеклянный ящик. Инес Кларк. Неужели это та самая маленькая девочка, плач которой я слышала вчера вечером в коридоре? И почему она так часто посещает мой дом?

– И у тебя похожая картинка в альбоме? – спрашивает Нина.

– Ну да, – отвечаю я, проводя указательным пальцем по линиям рисунка в книге. – Вот точно такая же.

Я совсем сбита с толку. Если Инес – это привидение в моём доме, то почему разговаривает и плачет Рено? Бессмыслица какая-то.

– Но почему я? И почему это всё происходит в моём доме?

Теперь я начинаю дрожать и не могу взять себя в руки. Одно дело – узнать, что в моём доме водится привидение, а совсем другое – понять, что это мёртвая шестилетняя девочка.

Эндрю кладёт руку мне на плечо. От его прежней ухмылки не осталось и следа. В его глазах я вижу участие.

– Послушай, прежде чем волноваться, просто подумай, что всего этого может и не быть.

Я сердито вскидываю руки:

– Но она ведь эксперт по кладбищам, Эндрю! Как же мне не верить?!

Нина качает головой:

– Да нет, никакой я не эксперт. Просто такие вещи мне интересны, вот и всё. И в этой истории есть какая-то загвоздка. Я пока не могу её разрешить.