Странное завещание (СИ)

"Внук, посмотри мне в глаза. Я прожил не самую праведную жизнь, но ни о чем не жалею. А чего жалеть: прошлого уже не изменишь, будущего знать не дано... И ты живи так, чтоб никогда ни о чем не жалеть в своей жизни, слушай то, что будет говорить твое сердце. Прошлого уже нет, будущего еще нет... Извлекай из прошлого уроки, чтобы не повторять ошибки в будущем. Ровно прожить не удалось ни одному человеку, но в конце был по истине счастлив тот, кто следовал своей мечте и жил по законам Божьим... Никогда не жалуйся на жизнь и не жалей об ушедшем. И твоя добрая душа подскажет тебе путь! "

Да, наказ деда Бернар запомнил навсегда и каждый раз старался поступать так, как подсказывало ему сердце. Но конкретно сейчас излив ностальгирующей души был заглушен урчанием ненасытного живота французского миллионера. Вздохнув, Бернар отогнал от себя все грустные мысли и, аккуратно встав с кучи хвороста, подхватил железную кружку, выставленную им напоказ. «Для создания уюта», - как он сам выразился.

После чего тихо выглянул наружу, туда, где недавно бушевал снег и где сейчас стоял кристальный штиль. В лицо поежившегося Шатильона, который, наполовину высунувшись из пещерки, зачерпнул кружкой ком чистого, как слеза, горного снега, сразу дохнуло холодом. Подкинув в костер еще валежника, Бернар выудил толстую ветвь, продел ее через ручку кружки и начал держать над огнем. Снег быстро растаял, превратившись в воду, в которую Шатильон добавил наломанных иголок из перины мирно спящего Сальвадора, начав заваривать себе такое странное подобие лесного чая. Пить сию откровенную бурду было бы настоящей пыткой для любого столичного жителя, но Бернару было все нипочём. Он даже отметил, что у подобного кипятка со вкусом хвои очень необычная нотка горчинки. Выпив полную кружку подобного отвара, Шатильон временно заглушил голод. Затем наш француз решил построгать очередную ветвь, чтобы окончательно не заснуть. Такое занятие увлекло Бернара на долгое время, и Шатильон отложил свою работу только в полпервого ночи. А причиной этому послужила куча, на которой восседал сам Бернар. Она потихоньку заканчивалась, пока вовсе не превратилась в реденькую композицию, состоящую из пары десятков ветвей. Вариантов не было—надо идти за новым хворостом. Вытащив из своего рюкзака фонарь, Шатильон дождался, пока оставшиеся ветки займутся пламенем, и, достав приличного размера горящую головню, прошмыгнул во тьму.

Глава 9 "Исчезновение Бернара"

Сальвадор проснулся от пахнувшего ему в лицо холодного воздуха и накатывающего ощущения необъяснимой тревожности, проникнувшей в его сон своими склизкими щупальцами. Сонно оглядевшись, физик похолодел: костер практически потух, теплив свою жизнь лишь в угасающих углях, входная перегородка была разрушена, а, главное, Бернара нигде не было. С рассудка тут же спала молочная пелена, и сознание, заработавшее с судорожной скоростью, подсказало Сальвадору, что это вовсе не проделки его друга; здесь поистине произошло что-то страшное. Растолкав мирно спавшего Клода, физик судорожно тараторил:

— Вставай, вставай, Бернар пропал, костер погас!

Ничего непонимающий летчик подскочил и чуть было вновь не впечатался головой, только уже не в сверток, а в каменный свод их временного жилища.

— Как пропал? Неужели, как в первый раз??

Проговорил обескураженный, но еще сонный Вилар.

— Не похоже, Бернар не покинул бы нас по собственной воле, тем более, бросив костер. Я точно уверен. Здесь что-то произошло, и мы обязаны найти его, ведь честные французы посреди ночи просто так не пропадают, да еще и в канадской тайге.

Ответил пытающийся держать себя в руках Сальвадор.

— Тогда бросай костер, все равно без толку, идем же, нельзя терять ни минуты!