Странные дела к югу от города

– А Коричка, – ответила Сючжэнь, – когда травка начала желтеть, а деревья – ронять листву. Она родилась осенью, когда уже не жарко, но еще не холодно. Тогда как раз цвела корица, воздух был наполнен ее ароматом. Знаешь, как пахнет корица? Как вот это масло, которым я тебе волосы натираю.

И она поднесла ладонь к моему носу.

– Ко-рич-ка, – произнесла я, втянув носом воздух и учуяв аромат масла. Кажется, я кое-что поняла.

Сючжэнь радостно подхватила:

– Ага-ага, я поэтому и назвала ее Коричкой.

– Но где же здесь коричное дерево? Я не вижу.

– Да ведь я не здесь ее рожала! – Сючжэнь в этот момент уже заплетала мне косу, да так туго, что мне стало больно.

– Зачем так туго! – воскликнула я.

– Вот бы мне столько сил в тот день, когда я рожала. Когда она родилась, я совсем ослабла, впала в забытье, потом просыпаюсь – а Корички рядом уже нет. Сквозь сон я слышала, как она плачет, а открыла глаза – глядь: где же Коричка? Спросила у мамы, но она не успела ответить, тетушка ее перебила, подмигнула ей и ласково так мне говорит: «Ты вон как ослабла, а ребенок всё плакал, я и унесла его к себе, чтобы не беспокоить тебя». Я сказала: «Вон как!» – и опять уснула.

Тут Сючжэнь замолчала. Когда моя коса была готова, она продолжила:

– Мне показалось, что мама сказала тете: «Только ей не говори». Тут я уже встревожилась – что же случилось? Почему мне до сих пор ребенка не принесли? Неужели они его отдали… Или выкинули… Этого не может быть! Никак не может быть!

Я тем временем встала со скамеечки и повернулась лицом к Сючжэнь. Нахмурившись, она о чем-то задумалась, то и дело прерывала свой рассказ. Потом, понизив голос, сказала:

– Очень странно. Что же всё-таки случилось?

Когда она укладывала принадлежности обратно в шкатулку, я заметила внутри подаренные мною часики для Корички. Сючжэнь взяла часики и положила на ладонь.

– У Коричкиного папы есть большие карманные часы, да только он их в закладную лавку отнес, те часы. Не на что ему было домой вернуться, вот до чего бедность доводит! Я ему тогда не сказала, что понесла, он же всё равно через пару месяцев должен был вернуться. Он успокоил мою маму, что, как только приедет домой, сразу продаст свой земельный участок у горы, вернется в Пекин и женится на мне. А путь неблизкий, добираться сложно, если бы я еще сказала ему, что понесла, только добавила бы ему волнений! Ты не представляешь, какой он чуткий! И маме я тоже не сказала, что понесла, никак не могла решиться. Думала, всё равно он скоро вернется, вот поженимся и расскажу – подумаешь, какая срочность…

– Что понесла? – переспросила я.

– Под сердцем Коричку понесла!

– Ты же сейчас сказала, что в закладную лавку что-то там отнесли? – еще больше запуталась я.

– Понесла, отнесла, понесла, отнесла… Сяо-Инцзы, ты нарочно меня путаешь? Слушай и не перебивай.

Она взяла часики, которые я подарила Коричке, и, теребя их в руках, продолжила рассказ: