Странные истории

– Ну, что, не хочет тебя старуха от себя отпускать?– и она кивнула на дверь Валерии. – Не желает, ох, не желает! – Затем распахнула дверь своего номера и сказала:

– Заходи! – Женщины, сидящие в коридоре, около её двери зашушукались. Наташа прошла к окну, села в кресло и закурила. Она была чертовски привлекательна в своей манере вести себя. Она говорила со властью в голосе и в то же время ласково. Тембр её голоса, напоминал журчание весеннего ручья: настырного, строптивого и в то же время весёлого.

– К вам посетители,– заметил я. Она сморщила красивый носик и, стряхивая пепел безымянным пальцем, бросила сквозь зубы:

– Шушера! Пришли, чтоб я им мужиков приворожила. Я им, сволочам, говорю, что их привороженные минимум как через год дуба дадут, а они мне в ответ: – Год, да наш.– Ну не стервозы ли?

– А вы что, не только лечить, но и привораживать умеете?– спросил я удивлённо.

– А вы что, с луны упали? – спросила она недоумённо. – Вы что, верите в белую и чёрную магию?!

Я действительно верил в белую и чёрную магию, потому, что много читал, особенно, про белую.

– Они так же друг от друга отличаются как исторический материализм от диалектического,– проговорила она пренебрежительно. Сказки для непосвящённых.

– За что вы не любите Валерию?– спросил я прямо.

– Я, не люблю?– проговорила она удивлённо,– и тут же пренебрежительно резко добавила,– А за что мне её любить? Экстрасенсоришки, выскочки. Над чем мы веками работали и, передавая из поколеня в поколение, берегли и лелеяли, они получили в одночасье, даром. А теперь строят из себя белую кость. Твоя Валерия имеет то, чем не умеет ещё пользоваться. Дубина стоеросовая, твоя Валерия. Но сила у неё есть, только необузданная. Учить её надо.

– Так подскажите ей! – сказал я в запальчивости. Наташа нахмурила брови. Потом, ни к кому не обращаясь, сказала:

– Каждый экстрасенс делает то, что может сделать средней руки колдун.

– А что, это разве одно и тоже?– спросил я.

– Что, одно и тоже!? – глаза Наташи зло сузились. Но она быстро с собой справилась. – Святая ты простота!– сказала она наигранно и рассмеялась.– А вот возьму и увезу тебя с собой, – и она подсела поближе, положив голову на стол и заглянула в мои глаза. Затем встала, закинула голову назад, обхватила её сзади руками, постояла на цыпочках раскачиваясь и чего-то мурлыча под нос и вдруг резко села рядом.

– Как это?– мне никак нельзя уезжать,– проговорил я торопливо,– дома жена, дети. Она оттолкнула меня резко и бесцеремонно:

– Да иди ты со своею женой! – поднялась и, отойдя в сторону, стала вытирать платочком слёзы.

– Не бойся, не приворожу,– сказала она. – Зачем мне телёночек на верёвочке. – Затем помолчала и задумчиво проговорила, как бы не для меня, а просто так, – Хочешь, я научу тебя многому и ты будешь помогать мне удерживать власть в своей области. Ты будешь обеспеченный человек. Тебя будут бояться и перед тобой лицемерить. Всё это возможно. Нужно согласие…

– А вы, Наташа, кто? – Спросил я осторожно – Колдунья, или экстрасенс?

Она бросила вытирать слёзы и сказала просто и как-то обыденно:

– Я – Божья служка.

– Как это понять?

– А зачем тебе понимать, Божья служка и всё.

Какое-то время мы оба молчали.

– А ты мне определённо нравишься, – проговорила она, прищуривая кошачьи глаза и подсаживаясь поближе,– ну-ка посмотри мне в глаза.

Я посмотрел прямо Наташе в зрачки.

– Вот, вот, взгляд не отводишь, – проговорила она весело, – это признак породистости. Ты, братец, породистый.

– Я не из бывших, я из крестьян.

– Однако, кремень… Ох, кремень! Сила…

– Откуда вы знаете?

– Мне положено знать.

– Вы, Наташа, колдунья? – спросил я бесцеремонно. Она промолчала.

– Вы, Наташа, колдунья? – повторил я снова. Она молчала. Я подошёл к ней и, сжав с силой руками её голову, повернул лицом к себе и заглянул в глаза.

– Да,– проговорила она тихо. И отпустите меня, мне больно. – Я разжал пальцы. Ей было трудно начать говорить, лицо её покрылось багровыми пятнами, но она справилась с собой и сказала:

– Я знаю, что вы никогда не будете моим,– какою бы я силой не обладала, потому что настоящая любовь сильнее моих чар. Я не хотела быть колдуньей, но я была единственной внучкой у бабушки. Перед своей смертью, она заперла меня в пустом доме, и я сидела в нём целые сутки. Я очень, очень боялась, а родителей дома не было, они уехали в город. На следующие сутки, я вышла из дома уже колдуньей. Бабушка умерла под утро, передав мне все свои колдовские силы и полномочия. У неё было большое «хозяйство». Хотя она жила в деревне, но перед ней трепетали области. Я не имею полностью её силы, за власть в мире этом и том, невидимом, нужно бороться. Вся страна поделена между колдунами на вотчины. А здесь, сейчас идёт делёж. Каждый старается урвать своё.– Опять помолчала. Дальше сказала тихо, – «Пойду скажу им, чтоб уходили,– она кивнула на дверь,– а вы сегодня обязательно приходите в пятиэтажку. Я буду вас ждать»– и она грустно улыбнулась. – Нам, как и вельможным барыням любить нельзя, а всё остальное.,.– она осёклась и больше не сказала ни одного слова.