Странные клятвы

Адриан понимал, что Бог вознаграждает его за муки – сначала неразделенной любви, ослепляющей, бешеной страсти, затем совести, но вместе с поощре­нием должно идти наказание.

Господи, Иисусу присуще странное чувство юмо­ра – он мечтал, чтобы Мериэль добровольно приняла его любовь, и вот теперь его желание осуществилось. Хотя, как порядочный человек, Уорфилд не мог при­нять такой щедрый дар судьбы – девушка не вполне оправилась, не понимает, что творит. Это и явилось самым изощренным и жестоким наказанием, которое только можно вообразить. Тот факт, что он не при­нял приглашение Мериэль к поцелуям, свидетельствовал – Уорфилд гораздо ближе к канонам христианс­кой морали, чем ему казалось.

Наступивший день принес новые радости – состояние девушки заметно улучшилось. Похоже, че­рез пару дней она полностью поправится и к ней вернется память вместе с открытой ненавистью к Адриану. Если мужчина воспользуется ее невин­ностью, то остаток жизни будет считать себя него­дяем и глупцом. Он должен заботиться исключитель­но о здоровье Мериэль. Однако со временем, когда она окончательно поправится и если все еще будет жаждать поцелуев и близости… Ведь Уорфилд пок­лялся выполнять любое желание бывшей узницы, а у него даже не возникало мысли нарушить данное слово.

Адриан нашел брата Питера в саду, где тот обре­зал цветы, и описал удивительное выздоровление де­вушки.

Монах слушал с неподдельным интересом.

– При сильном ушибе головы часто наблюдается частичная потеря памяти, но обычно это относится лишь к событиям, непосредственно предшествующим или последующим несчастному случаю. Мне прихо­дилось слышать о случаях полной потери памяти, но сам я с этим не сталкивался. Не исключаю возмож­ности, что со временем к ней вернется память, но все в руках Господа, – монах перекрестился. – То, что юная леди выжила, уже само по себе чудо, поэтому лишь Бог знает, что произойдет дальше. Я осмотрю Мериэль, когда она проснется. После этого уеду в Фонтевиль – мне здесь больше нечего делать.

Адриан кивнул и, вернувшись в свою комнату, вы­звал слугу. Обговорив повседневные дела, лорд пре­дупредил, чтобы никто из обитателей замка не вздумал сказать девушке, каким образом она оказалась в Уорфилде и что произошло дальше.

Мериэль понадобится служанка, и Адриан пору­чил это отлично зарекомендовавшей себя Марджери. Может быть, они уже успели подружиться, и внача­ле лорд приказал запрятать девушку как можно даль­ше, но потом, зная по собственному опыту, что за­преты иногда легко нарушаются, отменил приказ. А чтобы она не рассказала узнице правду, решил заво­евать ее расположение.

Марджери покорно склонила голову, когда при раз­говоре с ней лорд приказал не посвящать узницу в неприятные подробности, однако в глазах горел ого­нек несогласия и непокорности. Адриан откинулся на спинку кресла.

– Я думаю, ты не согласна со мной. Хочешь что-нибудь сказать? Говори спокойно, ты не будешь нака­зана.

Девушка подозрительно взглянула на хозяина, но затем решилась.

– Вы очень плохо с ней обращались, милорд. Ей надо знать об этом.

– Я с тобой полностью согласен. Мериэль заслу­живает того, чтобы знать правду, и я отвечу на все ее вопросы. Однако сделаю это сам и в свое время, ког­да она полностью выздоровеет.

Марджери закусила губу, задумавшись над его сло­вами.

– Вы все еще держите ее взаперти?

Адриан покачал головой.

– Дверь в комнату не заперта и никогда больше не будет заперта. И хотя я всем сердцем надеюсь, что Мериэль останется, у нее есть полная свобода выбо­ра, и она может уйти, когда захочет.

Вопросительный взгляд Марджери задержался на лице хозяина.

– Почему вы так разговариваете со мной, милорд? Я всего лишь горничная.

– Ты видела Мериэль? – когда служанка кивну­ла, Адриан продолжил. – Тогда ты должна понять, что ей требуется подруга, а не просто служанка, чтобы научить ее всему необходимому. Ты, по-моему, зна­ешь ее лучше всех, и я решил, что ты будешь моим союзником, а не врагом.

– Хорошо, милорд, я ничего не скажу ей о ее прошлом, если вы решили сделать это сами. Это прав­да, что вы предложили ей стать вашей женой?

– Да, и когда Мериэль поправится, я снова сде­лаю ей предложение.

Марджери вышла из комнаты хозяина, широко улыбаясь, несомненно, довольная, что высокочтимый лорд женится на девушке низкого происхождения. Вообще-то, Адриану больше понравилась реакция гор­ничной, нежели сэра Уолтера, совершенно убежден­ного, что его хозяин сошел с ума.

Остаток дня Уорфилд провел, тренируясь с новыми рыцарями. Постоянные упражнения закаливали бойцов, повышали их искусство владения мечом, а Адриану помогали находиться в хорошей форме. К нему присо­единился Ричард, и два брата долго сражались. По силе, выносливости и умению бороться они не уступали друг другу, а новички стояли, раскрыв рты от изумления и восхищения, смешанного с благоговейным ужасом.

Немаловажным был тот факт, что рыцари уважа­ли своих хозяев, а не оценивали их достоинства по туго набитому кошельку. Даже сэру Уолтеру пришлось признать, что если состояние разума графа и нахо­дится под вопросом, то с руками все нормально.