Странные Псы

— Но старая леди кормила птиц хлебом, — сказала Кара. Мама не понимала суть проблемы, а она не знала, как объяснить понятнее. В книге старая леди кормила птиц хлебом, и птицы не умирали. А мама-птица умерла.

— Она была на Земле. Или где-то, где победило земное древо жизни. Жизнь на Лаконии питается не тем же самым, что и мы. А еду, которую производит Лакония, не можем использовать мы.

— Это неправда, — сказала Кара. — Мы пьём воду.

Её мама кивнула.

— Вода — это очень, очень простая штука. Для жизненных систем не стоит выбор, использовать или нет воду, потому что она больше похожа на минерал или…

— Дот! — голос её отца напоминал лай. — Нам надо идти!

— Я на кухне, — сказала мама. Послышались шаги. Отец Кары возник в дверном проёме, челюсти стиснуты, рот сжат. Его взгляд переместился от Кары к её матери, а потом к птице, и выражение его лица говорило: «какого чёрта?»

— Кара случайно отравила одну из нектарниц, — сказала ему мама, как будто он и правда задал вопрос вслух.

— Вот дерьмо, — сказал её отец, а потом скривился от собственных слов. — Простите, что пришлось это услышать, дети. Это было грубо. Но, Дот. Мы должны собрать детей и убираться отсюда.

Кара нахмурилась.

— Куда это вы собрались?

— Вояки устраивают у себя вечеринку, — сказала мама. — Праздник в честь включения платформ, — она не улыбалась.

— Нам надо там быть, — сказал папа, больше маме, чем Каре. — Если они не увидят нас, то задумаются, почему мы не пришли.

Мать Кары показала на ожерелье. «Я-то готова». Папа переместил вес с одной ноги на другую, потом обратно. Кара ощущала тяжесть его тревоги как руку на своём плече.

— Мне правда нужно идти?

— Нет, малыш, — сказал папа. — Если хочешь остаться здесь и удерживать форт, то и ладно. Это мне и твоей маме надо.

— И Зану, — сказала мама. — Разве что ты захочешь взять на себя обязанность держать его подальше от неприятностей.

Кара поняла, что это была вроде как шутка, так что она хихикнула в ответ. Но не то, чтобы ей было смешно. Её мать сжала её пальцы, а потом отпустила.

— Мне жаль нектарницу, детка.

— Всё хорошо, — ответила Кара.

— Мы вернёмся ещё до ужина, — сказал папа, а потом ушёл вглубь дома. Спустя пару вздохов Кара услышала, как он кричит, зовя Зана и Сантьяго. Центр внимания семьи ушёл в другую точку, оставив её. С птицей было кончено. Она никак не могла взять в толк, почему ее это беспокоит.

Город находился в получасе отсюда, по дороге мимо дюжины таких же как у неё домов. Дома постарше появились вместе с первой волной — учёных и исследователей вроде её родителей, которые пришли на Лаконию сразу же, как открылись врата. Хотя сам город появился позже, вместе с военными. Кара даже могла вспомнить, как строительные роботы начинали выкладывать основания казарм и центральной площади, военных жилищ и термоядерной установки. Большинство военных всё ещё жило на орбите, но каждый месяц город понемногу рос — ещё одно здание, ещё одна улица. Сантьяго было семь. Он был из семьи военных, и у него была их смелость. Он часто ходил один всю дорогу до её дома, чтобы поиграть. Однажды, сказал её отец, город так разрастётся, что окружит все их дома. Пруд и лес уничтожат, замостят, застроят. Он сказал это так, что это не звучало ни как что-то хорошее, ни как что-то плохое. Просто перемена, вроде того как зима сменяется весной.

Между тем на данный момент её дом был её домом, а город был городом, и она могла сидеть за своим кухонным столом, пока остальные собирались пойти куда-то ещё. Птица не двигалась. Чем больше Кара смотрела на неё, тем менее настоящей она казалась. Как что-то столь явно мёртвое могло когда-то плавать, летать или кормить птенцов? Это было всё равно что ожидать, что камень запоёт. Птенцы, наверное, думают, что же им теперь делать. Зовут свою маму. Она подумала, поймут ли они, что надо вернуться в гнездо, если никто не покажет им, когда это сделать.

— Мам? — сказала Кара, когда отец снова выгнал Зана и Сантьяго за дверь. — Мне нужен дрон для отбора проб.

У её мамы между бровей всегда появлялась складка, когда она раздражалась, даже если в это время она улыбалась.

— Детка, ты же понимаешь, что я не могу сейчас уйти. Твой отец и я…

— Я смогу сама. Мне просто нужно помочь детям мамы-птицы. Только на несколько дней, пока они не привыкнут к тому, что её больше нет. Я всё испортила. Мне нужно это исправить.

Складка разгладилась, мамин взгляд смягчился. На миг Кара подумала, что она собирается сказать «да».

— Нет, детка. Прости. Отборочный дрон — вещь хрупкая. И если что-то пойдёт не так, нам неоткуда будет взять новый.

— Но… — Кара указала рукой на птицу.

— Когда я вернусь, мы с тобой достанем его, если ты ещё захочешь, — сказала мама, хотя маловероятно, чтобы это было правдой. К тому времени, как они вернутся из города, Зан устанет и будет гиперактивным, а родители просто устанут. Всё, чего они будут хотеть — это спать. Несколько птенцов нектарницы не будут иметь такого уж большого значения в мировом масштабе.