Странные взрослые

Эдвард Христофорович задал ещё пару бессмысленных (на мой взгляд) вопросов. Кого бы я спасла при пожаре маму или бабушку (ответила, что спасла бы соседского Барсика, потому что он бы не смог выбраться сам)? С кем бы я хотела жить (одна, в трёхэтажном коттедже на Канарах)? Кто мой самый лучший друг (диван в квартире у бабушки)? И ещё много чего в подобном роде.

Эй, доктор, ты, правда, думаешь, что я сейчас выложу тебе всё, что думаю о маме, и кем мечтаю стать в будущем? Мы ещё не так близко знакомы, по-моему, чтобы откровенничать друг с другом.

А потом доктор стал показывать мне какие-то абстрактные картинки и попросил сказать, что на них нарисовано.

– Говоъи пеъвое, что пъидёт тебе в голову!

А ничего, что сейчас я думаю только о еде? Я есть хочу! А он мне какие-то кляксы суёт.

– Что здесь ты видишь?

– Картошку фри!

Доктор как-то странно хмыкнул и взял другую картинку.

– Это – колбаса, это – овощной салат.

Нет, это невозможно – у меня итак желудок сводит от голода!

Наконец, мои мучения кончились, и доктор отвёл меня в приёмную.

– Алиса, вот чай с пиъожными, угощайся, а мне надо поговоъить с твоей мамой!

Они зашли в кабинет и закрыли дверь. Эй, вы там, не меня ли собрались обсуждать? А как же клятва Гиппократа? Я тоже хочу знать, насколько глубоки мои проблемы психологического характера! Может я, вообще, псих и меня к людям нельзя подпускать?! Имею я право знать это?

Ладно, хоть пирожные оставил. Я сразу три съела. А нечего было закрываться и оставлять меня одну!

И всё-таки вытерпеть я не смогла – пошла к двери, подслушивать. И даже кое-что услышала.

– … Ну и последняя пъоблема, – говорил доктор. – Это отсутствие дъузей! У Алисы нет близкого человека. Вот вам мой совет – познакомьте её с какой-нибудь девочкой из вашего къуга, от 10 до 15 лет. Алисе нужно влиться в вашу жизнь, стать её частью…

Бред! Мне расхотелось дальше подслушивать.

Эх, доктор, я была о вас лучшего мнения!

Глава 7

Не знаю, что там ещё наплёл доктор, но с утра мама объявила, что в школу я не пойду, а мы отправляемся в гости к её подруге, за город.

– Мы проведём там все выходные, и ты успеешь подружиться с Анечкой.

А что если не подружусь? Мама, я не хочу ехать непонятно куда, чтобы с кем-то подружиться! Мне и дома хорошо. Если ты считаешь, что оказавшись в чужом доме, я быстрее найду общий язык с его хозяевами, то это глупо. Я была один раз в лагере и не подружилась ни с кем. Хотя мы все были оторваны от дома.

А тут ещё мама подливает масла в огонь – инструкции даёт, как себя вести. Что можно говорить, что нельзя, какой вилкой есть рыбу, какой салат.

В общем, я волновалась. Мне даже поговорить было не с кем – Андрею не позвонишь при маме. А когда я волнуюсь – я ем. Я умяла пять пачек арахиса в шоколаде, пока мы ехали к этой маминой подруге.

– Чем это ты там шуршишь? – спросила мама, когда я достала шестую пачку.

– Орешки ем, – честно призналась я.

Мама остановила машину и… отобрала у меня весь стратегический запас еды – чипсы, орешки, конфеты.

– Мы же с тобой на диете сидим! – сказала она.

Ну да, как же я могла забыть?! Диета! Но я ведь есть хочу. Ещё неизвестно, когда меня покормят и чем. Я, например, не люблю морепродукты. Терпеть их не могу.

Но маме я этого не сказала.

– Алиса, ты должна вести себя хорошо. Чтобы мне не пришлось за тебя краснеть.

Перевожу – превратись, Алиса, в мышку, а лучше в невидимку. Мама дала мне последние указания по поводу того, как надо вести себя в приличном обществе, и мы поехали дальше – в приличное общество.

Ну, так я и думала – колония богатства. Большой загородный посёлок, с огромным забором, воротами и охраной. На въезде проверяют документы и кому-то звонят. Боятся!

Когда нас пропустили, мы ещё немного поколесили по самому посёлку – коттеджи с обеих сторон. Такие дома я видела только по телевизору. Наконец, мы добрались до цели и подъехали к трёхэтажному особняку. Вокруг, по всей территории статуи. В центре – пруд, правда, замёрзший. Может летом здесь и красиво, но зимой такая картина тоску навевает.

Первой нас встретила мамина подруга, она расцеловалась с мамой и помогла мне снять зимнюю куртку. Как раз в это время по лестнице сбежала девочка.

– Тётя Света! Смотрите, какая у меня причёска.

Я посмотрела внимательно на её голову – по-моему, ничего особенного. Но что-то в её внешности было странным. Я сначала не могла понять что. А потом рассмотрела внимательнее. Девчонка накрашена! Нет, не просто накрашена. Она намазюкалась!