Странные занятия

Вдоль стен тянулись исцарапанные узкие столы из ясеневых досок, под которыми выстроились табуреты. В середине зала высилась бочка с маринованными огурчиками, с обода которой свисали на цепочках щипцы.

Нерфболл трудился за длинным широким разделочным столом, перед которым стоял узкий стеклянный ящик, одновременно и отделяющий художника от его поклонников, и служащий поставцом для различных статуэток и талисманов на счастье. Стадо пластмассовых динозавров, бюст Элвиса, керамическая лошадка, которая, как было всем известно, имела особое и таинственное значение для Хонимена.

За спиной у Нерфболла и чуть в стороне, так, чтобы легко было дотянуться, находились все инструменты для его ремесла и сырые ингредиенты. Бутылки с острым кетчупом, тюбики сливочного сыра, острые ножи и микроволновка с двумя отделениями, способные превратить четверть фунта копченой говядины и швейцарского сыра в настоящую амброзию.

Посетители выкрикивали заказы, Нерфболл реагировал с безмолвной стремительностью, Хонимен болтал о пустяках, а ломти хлеба с отрубями, из пшеничной или ржаной муки взлетали в воздух, чтобы приземлиться на разделочный стол в строгом боевом порядке. Полуденные часы бежали быстро, заканчивался еще один день. Постепенно время подошло к трем, и закусочная ненадолго опустела.

Нерфболл вытер руки о фартук и поднял пустой взгляд, будто выходил из комы. Хонимен с неподдельным восхищением хлопнул его по спине.

— Спасибо, Нерф. Ты был, как всегда, на высоте. Думаю, с вечерним наплывом я управлюсь сам. Почему бы тебе не уйти сегодня пораньше? Вот твой заработок.

Из кассы Хонимен достал первый и единственный спондуликс, который месяц или около того назад наспех нацарапал в приступе вдохновения пополам с отчаянием. Старый счет уже совсем истрепался и засалился, но фраза зеленым мелком еще была вполне различима.

Хонимен приготовился совершить повседневный ритуал, который уже казался древним. Он протянет Нерфболлу спондуликс. Нерф приготовит и завернет с собой десять бутербродов. Затем работник отдаст Хонимену спондуликс назад и удалится с сандвичами — товаром, которым гасится этот купон.

Однако сегодня Нерфболл отказался подыгрывать.

— А наличными ты мне заплатить не можешь? — спросил он.

Это Хонимена убило.

— Вот черт, Нерф! Ты же знаешь, что каждый пенни выручки уходит на что-нибудь крайне важное. Я еще не оплатил выпечку за прошлую неделю. Если я буду давать тебе зарплату настоящими деньгами, то пойду ко дну. И где мы тогда оба окажемся? Ты же знаешь, себе я ничего не беру.

— Ага, но ты же владелец. Тебе полагается рисковать и мучиться, мистер Капиталист.

— Нерф… я не могу платить тебе долларами США. Ты возьмешь спондуликс или нет?

Нерф театрально вздохнул:

— Ладно. Давай его сюда.

Хонимен расстался со спондуликсом. Сняв фартук, Нерф собрался уходить.

— Эй, подожди-ка. Разве тебе не нужны сандвичи?

— Нет. После того, как какая-та дамочка, которой не понравилось доставленное сообщение, слишком сильно сжала БитБоксу его клоунский нос, он нашел себе другое место. Теперь он работает в пончиковой и ему разрешают забирать с собой черствые. Бутерброды больше никто есть не хочет.

— Но ведь сахар вреден.

— Что поделаешь, людям он нравится.

— Тогда зачем тебе спондуликс? — спросил Хонимен. Ему почему-то не хотелось, чтобы клочок бумаги с его подписью покидал стены закусочной.

— О-о-о, — таинственно протянул Нерфболл. — У меня есть план.

С этими словами он ушел.

В ту ночь Хонимен спал плохо. Его дрему будоражили сны, в которых зверского вида незнакомцы приставали к нему с криками «Погашается по первому требованию».

На следующий день произошел такой же обмен. Свой второй спондуликс Хонимен начеркал на салфетке, втайне надеясь, что этот недолговечный материал вскоре рассыплется. И на следующий день повторилось то же самое. И еще, и еще…

Вскоре где-то в городе (одному богу известно, где именно) обреталось уже около дюжины спондуликсов, замещавших сто двадцать сандвичей. Нерфболл отказывался говорить, что с ними сталось. Хонимен надеялся, что они припрятаны где-то в «Старом погребе», где крысы изжуют их на куски и растащат по гнездам то, что Нерфболл отложил на черный день себе.

Но потом, как грехи или голуби, спондуликсы устремились домой.

Незадолго до ужина Хонимен был в закусочной один, когда к нему явился Тайрен Портер, владелец магазинчика электротоваров по соседству. В руке у него трепыхалась салфетка. Сердце у Хонимена сжалось, точно надвигался инфаркт.

— Привет, Рори, дружище… Это чего-нибудь стоит? Псих с телефонами уговорил меня взять ее в обмен на электронное оборудование ценой в тридцать долларов. Я не соглашался, пока не увидел твое имя. Я знал, ты сразу мне заплатишь.

Хонимен испытал легкое облегчение, краткое избавление от дурных предчувствий, но заподозрил, что передышка будет недолгой.

— Конечно, Тайрен, тут так и сказано: погашается десятью сандвичами, это около сорока долларов. Ты на сделке выгадал.

Портера это как будто умилостивило.

— Ну, тогда я кое-что из них потрачу.

— Кое-что?