Странный ангел (СИ)

Вот так Аня поняла, что всю эту необыкновенную неделю Катино сердце просто пылало от печали и тоски, от горечи и боли, от желания задержать, остановить улетающие минуты и часы, но они все улетали и улетали, а Катя, однако, делала все возможное и невозможное для того, чтобы только Аня ничего не заметила, чтобы только она не расстроилась раньше времени, не потеряла свое замечательное ощущение счастья!..

Аня поняла, что со стороны Кати это был самый настоящий душевный подвиг, подвиг, на который способны очень немногие люди.

В то же время Катя все эти дни и сама была счастлива ничуть не менее Ани, и от того, что счастье это сопровождалось неимоверной печалью, оно становилось и еще более ясным.

До сих пор Аня еще ни разу не изведывала такого сложного переплетения чувств. Она вмиг стала старше, мудрее и тут же почувствовала и еще что-то, что скрывалось в душе Кати…

Тогда она устремилась навстречу ей – как стремилась к ней в том самом сне, как стремилась к ней все время их дружбы, но тут…

Но тут Катя ослабила свои объятия и сделала шаг назад.

- Катя, Катенька, Катюшенька… - сама не своя пролепетала Аня, протягивая к Кате руки. – Не надо, не уходи, обними меня еще, обними меня!.. Ты такая, ты такая!…

- Нельзя. – прошептала Катя в ответ, делая еще один шаг назад, очень трудный шаг, как отчетливо поняла Аня. – Нельзя!..

- Почему?.. Почему?..

- Я не могу ответить. Я знаю только, что сейчас нельзя.

- А когда?.. Когда же будет можно?..

- Когда придет время.

- А когда оно придет?.. Скоро?..

- Скоро. Скоро. Совсем скоро!..

Аня опустила руки и медленно покачала головой:

- Нет, это будет не скоро, это будет совсем не скоро. Я знаю!..

- И я знаю… - прошептала Катя в ответ. – Но тут уж ничего не поделаешь… Но ведь главное, что это будет!.. Это – самое главное.

- Значит, мы расстаемся не навсегда?..

- Не навсегда! Не навсегда!..

- А письма?…

- Письма?..

- Мы сможем писать друг другу письма?..

Лицо Кати стало еще более печальным.

- Сможем, конечно сможем… - пробормотала она. – Вот только мы не сможем их посылать друг другу…

Аня улыбнулась растерянной улыбкой.

- Нельзя обняться. Нельзя посылать друг другу письма. Нельзя понять, что же происходит на самом деле. Надо расставаться!… - перечислила она. – Как же так?.. Как же это… все так?..

Катя в ответ промолчала, не отводя, однако, от Ани своего взгляда.

- Когда вы уезжаете?… - спросила Аня, чтобы задать такой вопрос, на который она точно может получить ответ.

- Рано утром. Как только рассветет. Мы уезжаем на нашей машине.

- Почему рано утром?..

- Ну, так будет лучше всего. Чтоб не собирать слишком много людей. Чтоб не делать отъезд еще печальнее…

- Еще печальнее… - прошептала Аня. – Я понимаю… А… А ваш дом?.. Все ваши вещи?.. Твои игрушки?.. Куклы?.. Домики?.. Маврик, Манюня?..

- Ну, дом ведь не наш. Он принадлежит Дубравке. Нам просто его сдали на какое-то время. И теперь мы его возвращаем. А из вещей мы берем только самое нужное, все остальное оставляем здесь.

- Все-все?..

- Почти все. Мама сказала, что о крупных вещах она попросит позаботиться твоих родителей. А все мои игрушки, и домики, и платья, из которых я уже выросла, я хочу оставить тебе. Я хочу, чтобы ты их взяла и сохранила. Просто так, на всякий случай. На память… Сможешь?..

- Конечно. Конечно!..

- И Маврика и Манюню я тоже оставляю тебе. Здесь, в Дубравке, их дом. Там, куда мы с мамой едем, им не будем места…

- Они будут скучать по тебе…

- И я буду скучать по ним. И не только по ним – по всей Дубравке. По всем ребятам. Но больше всего, больше всего…

Катя судорожно вздохнула и замолчала.

Аня посмотрела на Катю долгим взглядом, как будто стремясь запечатлеть в памяти каждую черточку ее лица – раз уж нельзя оставить здесь ее саму.

Что еще она могла сделать?..

5

Услышав известие Ирины Александровны, Дарья Петровна и Дмитрий Борисович отреагировали по-разному. Дмитрий Борисович глубоко вздохнул и произнес: «Ну что ж..»

Это была такая многозначительная реплика, что Ирина Александровна очень удивилась. Впервые за все время знакомства со Звонаревыми ей пришла в голову мысль, что в Дмитрии Борисовиче тоже есть какая-то неразгаданная тайна.

Ну а Дарья Петровна даже слегка всплакнула – они ведь с Ириной Александровной, как их дочери, стали за эти два года лучшими подругами.

Но у взрослых все проще. Они привыкли к разлукам и прощаниям. Они принимают их как данность, как неотъемлемое свойство жизни. Дарья Петровна даже вызвалась помочь Ирине Александровне собрать вещи в дорогу. Но Ирина Александровна очень мягко отказалась от помощи, сославшись на то, что вещей они с Катей берут очень немного.

Впрочем, и Катя тоже не помогала маме собираться. Все время до отъезда она была с Аней.

Это ведь был последний Катин день, последний вечер, последняя ночь – и не только в Дубравке, но и вообще.

По крайней мере, так думали тогда Ирина Александровна и Костя.