Странный ангел (СИ)

- Ты знаешь, мамочка, а ведь Катя все время здесь!.. Здесь, со мной. Во мне!.. Она никуда не исчезла!.. Я чувствую ее!.. Ничего ведь не изменилось на самом деле. В Дубравке я был частью Кати, а здесь она – часть меня. Очень важная часть!..

- Вот и прекрасно. – спокойно сказала Ирина Александровна.

И поцеловала Костю в обе щеки. Как целовала, когда он был Катей.

- Вот и прекрасно!.. – повторила она. – Я очень рада этому. Береги ее. Береги! И тогда все будет не просто хорошо, а великолепно!..

Глава девятая

1

Вот так, после преодоления первых серьезных кризисов, жизнь Ани и Кости пошла дальше как будто бы независимо друг от друга. Но на самом деле их крепко соединял образ Кати. Для него никаких расстояний и границ не существовало.

В городе никто не знал о Кате. И никому из своих сверстников Костя, само собой, не мог рассказать о ней.

В Дубравке о Кате помнили все. И многие сверстники скучали по ней ничуть не меньше, чем сама Аня, хотя и не так, как она. Поэтому совершенно естественным образом жизнь Ани после отъезда Кати стала и еще более насыщенной. Раньше их дома – Ани и Кати – были почти закрытой территорией. Дома Аня и Катя пребывали, как правило, в обществе друг друга, и все как будто бы понимали это, не решаясь нарушать их покой.

А теперь в мансарду к Ане ежедневно набивалось множество детей, и девочек и мальчиков, и одним из их любимых занятий стал просмотр видеозаписей игр двух подруг. Ребята смотрели одни и те же записи по много раз, и с настоящим восторгом. Так совсем маленькие дети любят, когда взрослые рассказывают им перед сном одну и ту же, самую любимую сказку.

Они слушают ее, слушают, и не могут наслушаться.

А дети, гости Ани, не могли насмотреться на Катю. И у всех буквально перехватывало дух, когда Катя вдруг поворачивалась прямо к зрителям и молча, с удивительной улыбкой, смотрела им в глаза. Как ни странно, таких моментов было довольно много.

Конечно, во время съемки Катя и не думала о своих будущих зрителях. Она смотрела в глазок камеры, может быть, думая о чем-то другом. Но получалось так, что она смотрела из прошлого прямо в будущее.

Оттуда, из волшебного прошлого, она смотрела в лица своим подрастающим друзьям, как будто передавая им привет, и спрашивая: «Ну, как вы там?.. Не скучаете без меня?..»

«Скучаем!.. Скучаем!..» - молча, со вздохом, отвечали дети, а у некоторых даже подозрительно блестели глаза.

А потом Катя на экране телевизора поворачивалась к Ане, чтобы продолжить игру. Но проходило какое-то время – и она вновь поворачивалась к зрителям со своей нежной и мудрой улыбкой.

И только одна Аня видела в образе Кати еще что-то, неуловимое, таинственное, ускользавшее от ее внимания. Аня много раз просматривала одни и те же записи одна, но никак не могла уловить, что же это такое было. Даже волшебный локон в заветной шкатулке ей не помогал.

Время от времени, для разнообразия, Аня устраивала в мансарде школу танцев. Танцы, с точки зрения Дарьи Петровны, были дикие. Но друзьям Ани они нравились безумно. Запомнив несколько показанных Аней фигур танца (если это безобразие можно было назвать фигурами, конечно…), дети принимались резвиться под музыку так, что дом ходил ходуном, и Дарья Петровна качала головой, глядя внизу на трясущийся потолок. Впрочем, ей и в голову не приходило утихомиривать всю эту ораву.

Пусть резвятся!..

2

Дни шли за днями, прошла осень, наступила зима. У Кости все вроде бы шло хорошо. И в классе, и в своем дворе он считался одним из лидером, и вообще казался своим среди своих.

На самом же деле сложный и развивающийся в гармонии внутренний мир Кости был скрыт от внимания большинства других людей, и сопрягался с ними и вообще с внешним миром не так открыто и радостно, как мир Кати в Дубравке.

Костя был как будто бы зрячим среди слепцов, чувствующим среди бесчувственных, говорящим среди тех, кто лишен дара речи.

Он видел то, что не видели другие, и сверстники, и взрослые, он чувствовал глубже, он вкладывал в свои слова больше смысла, зная в то же время, что впереди его ждут все новые и новые знания, новые слова, новые образы, новые смыслы.

Вот только новое испытание настигло его неожиданно.

Для Кости все началось в первых числах ноября, когда к ним в класс пришла новенькая ученица, Марина. Она была старше своих одноклассников чуть ли не на год, и при этом была уже вполне сформировавшейся девушкой. И как личность она тоже вполне сформировалась. Слишком рано почувствовала она силу женской власти над противоположным полом. За ней тянулся след какой-то темной истории, из-за которой ей и пришлось перейти в другую школу. И те, кто был посвящен в детали этой истории, давали понять, что Марина еще легко отделалась. Кажется, какой-то мальчик едва не покончил с собой, потому что он любил, а Марина просто играла с ним.

История, в общем-то, обычная…

Играть в такие игры Марине было легко, потому что, при всей своей внешней привлекательности и ярко выраженной сексуальности, внутренне она была совершенно холодна. Но власть ей очень нравилась. Она привыкла к ней.