Странный генерал

Генри Гловер имел все основания пребывать в отличном настроении. Судьба была к нему благосклонна. Жестокое поражение англичан на Спионкопе не заслонило от командования отваги молодого лейтенанта, и он получил обещанный орден. В боях за славу и могущество империи погиб не один Вальтер Окклив, – африканская земля принимала товарищей Генри десятками, а он был жив и не ранен. В том, что его рота одной из первых заняла бурские траншеи на правом, южном берегу Тугелы, тоже была видна добрая рука провидения. Артиллерия вынудила буров отойти за реку, и солдаты Гловера вошли в окопы без единого выстрела. В донесении было указано, что капитан Генри Гловер был одним из первых, кто ворвался на позицию противника.

Да, он имел основания быть настроенным превосходно, не стремиться более под нежную опеку матушки и не проклинать всуе военный колледж в Санхерсте. И все же Спионкоп и бегство с высот Звардранда не могли не напоминать о себе. Капитан Гловер панически боялся каждого нового дня. Ведь Тугелу еще предстояло форсировать, а за Тугелой были буры. Свой страх он старался подавить виски и замаскировать бравадой.

Войдя в блиндаж к батальонному командиру, Генри присел на барабан и, отирая пот, снял каску. Спросил небрежно:

– Как вы думаете, Джемс, скоро мы махнем на тот берег?

Майор Лесли ответил не сразу. Он рассматривал позиции противника в бинокль и что-то помечал на карте. Наконец батальонный повернулся, глянул на капитана и отложил бинокль.

– Похоже, буры начинают возводить форты, – сказал он и ответил на вопрос: – Едва ли они успеют закончить.

– Мы двинемся раньше?

– Вам так не терпится?

– Кому же терпится! Сколько можно сидеть на этом берегу, не смея опрокинуть мужичье!

Лесли усмехнулся:

– Да что-то они не очень опрокидываются. – И скаламбурил: – Может, лучше опрокинем по стаканчику?

– С удовольствием! – откликнулся Гловер.

Но получить это удовольствие он не успел, и, наверное, это тоже был знак судьбы, так как вскоре, хотя пока он и не знал этого, ему предстояло явиться к начальству, а начальство уже начертало дальнейшую кривую его карьеры, и кривая эта была довольно крутой.

Выпить они не успели потому, что вдруг раздались выстрелы и крики. Офицеры разом выглянули из блиндажа.

Через Тугелу с английской стороны поспешно перебирался вброд какой-то здоровенный полуголый негр на коне. По нему и стреляли. Лошадь рухнула, негр успел соскочить, вода была ему чуть выше пояса. Исполинский негр. Он побежал к бурскому берегу, прыгая из стороны в сторону, и солдатам, конечно, было нелегко в него попасть.

Вода ослепительно сверкала на солнце, и так же сверкала мокрая широкая спина негра.

– Сержант Метьюс, пулемет! – заорал Лесли.

А перебежчик уходил все дальше.

Пулемет хлестнул короткой, потом длинной очередями. Всплесков от пуль не было видно: река бурлила и без них. А негр упал. Он тяжело плюхнулся в воду, и она понесла его большое темное тело.

Выстрелы стихли.

Вдруг негр вскочил и ринулся к берегу.

– Перехитрил! – Майор выругался.

Опять рванули воздух выстрелы. Но теперь за перебежчика вступились бурские артиллеристы. Меткие, черти, они вбили стрелков в окопы, не давали высунуть головы.

– Ну вот, из-за какого-то кафра… – недовольно пробурчал Гловер.

Негр тем временем, сделав несколько отчаянных прыжков, добрался до берега, метнулся в сторону и юркнул в кусты.

Лесли хмурился: человек перешел фронт на участке его батальона, могут быть неприятности.

В блиндаж просунулся ординарец командира бригады:

– Разрешите, господин майор? Капитана Генри Гловера вызывает господин полковник…

…Он вернулся лишь через несколько часов. На лице еще бродили следы некоторой растерянности и смущения не без оттенка радости.

– Поздравлять? – прищурился Лесли.

– Право, не знаю, Джемс. Думаете, почему я так долго? Являлся к самому Буллеру.

– Ого! Уж не в адъютанты ли к нему? У вас такой вид…

– Нет, не в адъютанты. Давайте-ка все же выпьем… Я назначен начальником особого отряда по обеспечению безопасности. – Нотки довольства и гордости, как ни сдерживал их Гловер, прорвались.

Майор Лесли едва не хмыкнул. Он примерно знал, что это такое, и не мог не отметить про себя, что слово «карательный» капитан заменил на «особый», а после «безопасности» опустил немаловажное дополнение – «в тылу». Значит, все-таки совестится, хоть немного.

Однако, разливая виски, Лесли улыбнулся поощрительно:

– Поздравляю, Генри. Желаю для всеобщего блага, чтобы работы у вас было поменьше.

– Увы, работа начнется уже сегодня. Взбунтовался какой-то зулусский индун. Надо немедленно навести порядок и разобраться с этой сволочью.

Он сказал «разобраться», хотя знал, что разбираться, собственно, уже не в чем. Этот индун, по имени Чака, и его сообщники арестованы, воины разоружены, только некоторые из них скрылись; оставалось, выполняя распоряжение генерала Буллера, примерно наказать бунтовщиков.

Не знал Генри Гловер лишь одного: тот негр, что утром пробился через реку, был Мбулу, правая рука Чаки.