Странный мир

Нормальный офицер, узнав, что, вместо того, чтобы прислать пополнение, ему поручается рекрутировать солдат посреди мест, населённых индейцами, разразился бы проклятиями. Лейтенант Моун отнёсся к этому философски. Кастор и Криви, оказывается, "трапперы", случайно пришедшие в эти места и согласившиеся встать под знамя Штатов, поскольку с детства мечтали о красивом мундире и службе в отдалённом гарнизоне. А вообще, полистав бумаги в хозяйстве писаря, Робин убедился, что все, оставшиеся в его распоряжении военнослужащие приняты в армию здесь, в форте Тайо в течение последних четырёх лет. Еще одна деталь узора встала на место. Личный состав оказался местным на сто процентов. Дети скваттеров с Камберленда, забрёдшие в эти места из Южного Штата трапперы и бродяги, скорее всего, прибывшие в эти места по подземной железной дороге.

Таким образом, момент его вступления в командование и полная смена военнослужащих на людей, явно "подставленных" русскими, совпали.

***

Труба поёт зорю. Робин давно на ногах, проверил, приступил ли к исполнению обязанностей кашевар, осмотрел окрестности в зрительную трубу, и посидел над своими бумагами. Историю второй Америки он давно излагает на бумаге в виде единой цепи надежно установленных фактов. Это первый его самостоятельный труд, материалы для которого собирались по крупицам.

— Сэр! К Вам дама! — один из дежурных.

— Проси.

— Не могу, сэр. Она ждёт Вас на опушке леса к северу от форта.

Лейтенант закрывает чернильницу, поправляет китель и, выйдя за ворота, направляется в сторону леса. Здесь на солнышке, усевшись на стволе поваленного дерева, сидит старушка, одетая индеанкой. Маленькая, худенькая. Лицо её не сморщено и не усеяно морщинами. Тот факт, что ей много лет не подтверждает и её вполне нормальная осанка. Кожа. Да. Есть что-то, указывающее на то, что носили её долго, отчего она стала суховатой и тонковатой, и во многих местах покрылась тонкими не разглаживающими морщинками. Морщинками, которые возникают при улыбке.

— Садись, Робин, — говорит она по-русски. — Мой инглиш годится только для "здрассте" и "пока", а ты нашей речью владеешь уверенно, как говорила Натин.

— Здравствуйте, сударыня, — офицер галантно снимает форменную шляпу, учтиво кланяется и усаживается на предложенное место.

— Правду говорила эта семисёлка, что ты молодец, хоть куда. Дал знать своим наблюдателям, что удостоился беседы с настоящей леди. А я, старая перечница, протокол не соблюла. Исправляюсь. Здравствуй, Робин! Меня зовут Лягушка Победы. Это ваши так переиначили "Виктория Фрог". Викой зови, не чванься. Вообще-то фрог придумали вместо "квакушка", но как это перевести на английский мы не сообразили, оно так и пошло.

Юноша снова смотрит на старушку. Ёршик седых волос, эластичная ленточка вокруг головы удерживает за левым ухом торчащее вверх небольшое цветастое пёрышко. Он плохо знает традиции индейцев и символику их одежды и убранства. Однако, что-то тут не то.

— Ты проделала далёкий путь, — пауза слишком затягивается, а что сказать, он не знает. Вот и лепит несуразицу.

Вика улыбается, понимая, почему он это ляпнул.

— Возможно, ты полагаешь, что я пришла для того, чтобы посвятить тебя в великую тайну нашего вмешательства в дела вашего сообщества? Я тоже так думала, пока шла сюда. Но по дороге сообразила, что ничего нового сообщить тебе не смогу. Хотела уже вернуться, но поняла, что не смогу сдержать своего любопытства — очень уж хотелось посмотреть на того, кому достанется вся головная боль с этим континентом.

— А почему мне? — удивляется лейтенант.

— А кому ещё? Или ты думал, придут добрые люди, и всё сделают. И перестанут вырубаться леса, зазеленеет прерия, зажурчат ручьи, а люди будут здоровы и сыты? У нас хлопоты легли на Славкину плешь не потому, что он был самым умным и всё такое. Просто он так попал, ну и сделал, что смог. Теперь твоя очередь.

— А Славка? Почему ты говоришь о нём в прошедшем времени?

— Нет его. Получил по башке на Аляске от аборигена, которому не понравилось то, что чужой мужик заговорил с его женой. В общем, погиб он по-человечески, исполняя собственное желание.

— Жаль деда.

— Зря ты это. Ему завидовать нужно. Накуролесил он так, что… собственно, и мне на жизнь жаловаться грех, не скучала. И тебе не скучать, — Вика, кажется, закругляет разговор, но Робину это не подходит.

— Так у вас там, в России сейчас Нат делами заправляет. С ним то всё в порядке?

— В полном. Дела он сдал твоей Натин, а сам готовится к индийскому походу. Мы до неё так и не добрались. До Индии, имею ввиду.

— Да фиг с ней, с Индией. Натин что, у вас теперь самая главная? — Робину начинает делаться дурно.

— Примерно так. Ну, надеюсь, вы с ней на пару не позволите всяким там разным сторонникам технического прогресса шарик наш снова загадить, — старушка явно хочет закруглить беседу и сделать ноги, что совсем не устраивает её собеседника.

— Ты сказала, что я всё знаю. Это про вашу экспансию?