Странный мир

Разведчицы укрываются за тележкой от неведомого наблюдателя и снимают дневную одежду – брюки, блузы. В середине октября днем тепло, а вот по ночам уже бодренько. Поэтому поверх добротного байкового белья надеваются толсто связанные длинные штаны и свитеры. Поверх – старинные бронежилеты из экипировки моторизованных стрелков. Крошечным женщинам до колен они, конечно, не достают, но немного. Все запахнуто, залипучено, подогнано. Камуфляжки, каски с пятнистым тряпичным чехлом, ботинки на высокой шнуровке. Последние проблески угасающего дня уходят на макияж – светлеющие пятна смуглых лиц покрываются темными полосками «ночного крема». Белки глаз и зубы – это все, что может их выдать. Разгрузки с обоймами, гранатами и пистолетом. Нож на икре, за пазухой и в рукаве. Самозарядки. Патрон в стволе.

Тихонько присели, потом прилегли. Для наблюдателя они просто остаются за повозкой, а на самом деле – уже в сорока метрах северо-восточней в траве средней высоты. Самих их она прикрывает, но смотреть не мешает. Пасущиеся гуанако на хозяек внимания не обращают, а вот в сторону подкрадывающегося неизвестного поглядывают. И не тревожатся. Точно – не хищник. Тишина. Ночные голоса степи. Насекомые в этот период не особенно надрываются. Птички тоже стараются несильно. На западе рыкнул тур. Простучали копыта небольшого оленя. Тихо. Даже звук срываемой гуанако травы время от времени доносится до ушей напряженно всматривающихся в темноту двух маленьких женщин.

* * *

Наблюдателей они увидели только утром, когда в зыбком полусвете нарождающегося утра три фигуры поднялись из травы в пятнадцати-двадцати метрах от повозки. Неизвестные убедились, что людей здесь нет и скрываться им более не от кого. Оглядели окрестности, покосились на пасущихся животных и принялись рассматривать экипаж и его содержимое. Переговаривались, но негромкие голоса мужчин не позволяли расслышать, о чем идет речь.

– Па, возьмем что-нибудь, показать старшому?

– Подумай, сынок. Ты ведь все видишь своими глазами.

– Два копья и два самострела. Эти люди ушли без оружия.

– Или?

– У них есть оружие лучше этого, – соображает юноша. – А ведь такие наконечники и спусковой механизм и тетива в три нитки через колесики! Это изготовлено искусным мастером. У нас таких нет. Они издалека.

– Наконец-то мозги заработали, – улыбается отец. – Смотри внимательней и думай вслух.

– Одежда висит так, чтобы нам под повозкой было не видно, что за ней происходит. Отличная ткань. Размер маленький. Это мальчишки. Очень хитрые. Точно. Они остановились сразу, как мы начали за ними следить. А как они узнали?

– Это и мне непонятно. Важно то, что им не нравится, что за ними подглядывают.

– Никому не нравится, – соглашается сын. – Ой, а куда они подевались?

– Непонятно. Следов мы не видим, только то, что натоптали эти маленькие лошадки. Значит, наши подопечные исчезли бесследно, – кажется, отец подтрунивает над отпрыском.

– Ты хочешь сказать, что эти люди хорошо видят и хорошо прячутся. И что они, возможно, сейчас подглядывают за нами, имея в руках очень хорошее оружие, – наконец сын строит всю цепочку логических заключений. – Получается, если мы не хотим с ними ссориться, то должны перестать подсматривать.

– Где-то так. Федя, ты ничего не разглядел? – обращается отец к среднему сыну.

– Нет, па. Козлики пасутся, как будто тут вообще никого нет. У повозки натоптано, но след неузнаваемый. Слишком легкие эти ребятишки. Трава потревожена, а отпечатка на грунте нет. Ни от людей, ни от этих животных, кстати, тоже.

Все трое разворачиваются и, не скрываясь, трогаются на юг. Только через час, когда они надежно пропали из виду и окончательно рассвело, девчонки выбираются из засады.

– Ты ничего не расслышала из их разговора? – спрашивает Тамилка. – Я тоже, – соглашается она с отрицательным жестом подруги. – А ведь это очень искусные охотники.

– Не только. – Каринка показывает рукой в сторону того места, где остались видны места их лежек.

Это очень сильно вытянутое обширное углубление в земле. Когда-то здесь была вершина оврага. Теперь земляная перемычка не выпускает дождевую воду, Нет, лужи нет, поскольку дождей не было давно, но тут растет густая трава, отлично маскирующая следы вмешательства человека в естественный ход природных процессов.

– Полагаешь, нормальные ребята здесь живут? – Тамилка выглядит озадаченной. – А мы их на мушке держали.

– Мы им об этом не расскажем. Когда выспимся. Ишь, след-то оставили какой! Тропа. Считай, приглашают нас на званый прием. Заглянем, пожалуй. Только макияж другой наложим.

– Километров двадцать мы вчера катили по рекультивированной степи. Или мелиорированной?

– Не помню. Да и так ли важно слово, – Каринка ставит на спиртовку котелок, – когда у меня крем для лица заканчивается? Все-таки здесь значительно суше, чем у нас.

– У меня возьми.

– Ненавижу с соком подорожника.