Странный приятель 1 - 4

… Вот именно — «более того»! Подчас Ренки казалось что в глазах смотрящего на окружающих приятеля, читалось что-то такое… — Будто бы естествоиспытатель наблюдает за возней муравьишек, или некий бог, спустился на землю, чтобы ради забавы вкусить простой людской жизни. Будто бы он знает что-то такое… на тысячи лет вперед и назад. Видит сквозь землю, и читает в душах людей проще чем в книжных страницах…

… Будто бы живет по нормам и законам какой-то своей собственной морали, не завися от мнения и предрассудков других людей. — Говорят даже короли не могут позволить себе подобного… А вот Готор мог.

Вот и в этот раз например. — приятель с такой легкостью и естественностью прочитал ему лекцию о шпионаже, что в процессе Ренки почти поверил что это достойное и несомненно увлекательное развлечение благородного человека, а не падение в бездну бесчестия.

А все эти тонкости и хитрости — как незаметно следить за человеком… Как проверять не следят ли за тобой. На что надо обращать внимание, и как втираться в доверие. Как, словно бы исподволь расспрашивать человека, маскируя истинно интересующие тебя цели, за словесной шелухой. — Обо всем этом Готор говорил так, будто сам долго учился быть шпионом и даже не пытается скрывать это.

… Как после этого всего относиться к другу??? Особенно если рефреном ко всем советам и объяснениям следовало — «Главное не рискуй, твоя жизнь нам важнее всех тайн королевства!».

Но если моральные проблемы доставляли Ренки определенные трудности — то с реализацией намеченного плана, проблем не возникало. — Двери богатых домов открывались перед ним стремительнее, чем бутылки вина в компании безнадежных пьяньчужек.

— Ну сам подумай. — Объяснил ему эту странность Готор. — Городишко этот тихий, захолустный и безумно скучный. — Тут народ еще вовсю обсуждает дерево, в которое десять лет назад молния попала, и белую собаку, шесть лет назад родившую семерых черных щенков, видя во всем этом некие зловещие знамения и предсказания.

Тут все друг друга знают с младенчества и до смерти. Ничего нового, жизнь скучна и размеренна… А тут вдруг ты! — Личность невероятно романтичная и загадочная. — Благородный, попавший на каторгу, а потом, благодаря своим невероятным подвигам, поднявшийся столь высоко.

… Откуда знают про каторгу? — А ты что, всерьез думал что это удастся скрыть? — Весь полк об этом знает, и болтает не стесняясь. Так что стоит налить любому солдатику кружечку, да задать правильные вопросы — и данный факт мгновенно всплывет в разговоре.

Другое дело — как подать этот факт! Ведь даже из нашей солдатни, никто толком не знает за что ты на каторгу попал. Кто-то болтает про невероятные злодейства (ты вроде как младенцев ел, и невинных девушек тыщами соблазнял), а кто-то намекает на козни врагов, родовую месть и прочую чушь… Я знаешь ли, даже слышал версию, что тебя посадили за занятия колдовством. Мол ты и кредонцев не порохом взрывал, а своей магией.

… Почему «ты взрывал»? — Так я же в теньке держусь, а ты у нас на солнышке, со всех сторон виден… Вот про тебя сказки и выдумывают.

В общем, я когда с нужными купцами дела крутил. — На их расспросы вовсю намекал на некие загадочные и жутко романтичные обстоятельства. Ну и вообще — раздувал нездоровые сенсации… Что такое «сенсации»? — Неважно. Главное — теперь, стоит только одному купцу заполучить тебя в свой дом, и все остальные тоже захотят. — Потому как в местных масштабах ты вроде экзотической зверушки и последнего писка моды одновременно. — … Не благодари. — Пользуйся!

Что ж — как всегда, Готор оказался прав. Стоило только первому купцу, которого Готор во время обсуждения темных делишек «общества», изящно подвел к этой мысли, пригласить Ренки учителем фехтования для своего сынка — предложения посыпались как капли дождя. Благо — отпрыски мужского пола и подходящего возраста — были почти в каждом купеческом доме. А у кого не было — придумывали предлоги посложнее. Ибо здоровый дух соперничества в этот сословии был развит очень хорошо. И уступить соседу хоть в чем-нибудь, ну хотя бы упустив возможность пустить пыль в глаза, — считалось за серьезное поражение, которое (по словам Готора), якобы даже вредило деловой жизни.

Наверное — займись Ренки преподаванием всерьез — он быстро бы сделал себе небольшое состояние. Но увы (или к счастью) — приходилось отвечать отказом на большинство просьб, соглашаясь идти лишь в те дома, на которые указывал Готор.

Проблемой с «легендированием» данного выбора, (выражение Готора), не возникало. — Его интересовали лишь самые большие и богатые семьи, так что объяснять почему учитель из множества вариантов выбрал именно эти, никому не приходилось.

* * *

— Простите, как вы сказали? — Ренки в изумлении поднял брови почти до самой кромки волос.

— Я сказал. — С усмешкой ответил собеседник. — Не согласитесь ли вы обучать фехтованию мою дочь?

— Зачем? — С туповатым видом спросил Ренки, сильно подозревая что стал объектом какого-то глупого розыгрыша.