Странный странник

Граф Никтон Халк торопился на важную встречу. Даже боялся опоздать, так как надо было успеть к строго оговорённому времени. Иначе всё могло сорваться. Встреча, хоть и являлась важной, но, к сожалению, противозаконной. Тем не менее, она сулила не то, что неплохие, а очень большие деньги. Одни важные гномы обещали постельничему Великого герцога Ориса Трампина подкинуть на этой встрече «немного» золота, точнее, остаток или вторую половину, за важные сведения, жаль, что чужие. Узнает Светлейший, точно дыбы и отсечения головы не миновать. Но, как говорится, ничего личного, только постоянные интересы за очень большие деньги. А у графа и интересы отсутствовали, осталось только «скромное» желание урвать хоть какую-то сумму на безбедную старость, и всё. Больше он ни за что на такое не пустится. Переволновался сильно, но обида осталась. На днях Светлейший запросто кинул очередной своей любовнице, и ведь совершенно пустой и глупой девице, целый кошель с золотом, и за что! За небольшую лесть! Мол, Великий герцог очень даже ничего мужчина! А вот своему постельничему уж сколько времени ничего сверх положенного по службе не давал. Да он за этот кошель золота наговорит своему сюзерену столько лестного, что та девица никогда не придумает. Обидно, па-ни-ма-ешь!

Ничего, граф Халк сейчас своё возьмёт. А вот Великому герцогу ничего не обломится. Уж северные гномы, если только узнают, не дадут свершиться этой преступной сделке. Нет, не было в этом деле у лэра постельничего никакого личного интереса. А вот у Светлейшего было. Надумал он перепродать западным ограм и оркам какие-то шаманские камни. Мол, они сильно усиливают магию шаманов этих разумных зверей. И всё из-за того, что хотел насолить своим южным, хоть и заморским, соседям. Заносчивые и богатые фраги вообще являлись вечным противником гордых и чопорных сиктов, а их король Миррибок Красный неустанно придумывал какие-нибудь пакости. Вот такие неудобные соседи: даже похуже проклятых огров и орков, обитавших на северных и скалистых берегах Западного моря, будут. С ними сикты хоть более-менее ладили. Жаль, на оплату таких связей денег много уходило. Фраги, в свою очередь, являлись союзниками тартарских варваров. Вот и надумал Великий герцог Орис Трампин натравить огров и орков, на них. Вроде, их земли как раз и граничили с этими дикими тартарами. Хотя, ещё и с северными гномами.

А так, лазутчикам Светлейшего удалось прикупить у каких-то горцев-даромцев эти шаманские камни. Где они жили, этого граф Никтон даже не представлял — вроде, где-то на далёком севере, чуть ли не на Холодных землях, что даже и помыслить невозможно. Зато гномы всё знали. В прошлый раз они лэру постельничему только половину золота отдали, а вторую половину обещали после проверки сведений. И как получит граф деньги, больше ни с кем не свяжется. Хоть у него имелись ещё и другие интересные сведения. К примеру, о том, что Светлейший надумал натравить на тех же тартаров, хотя, уже в какой раз, аолов и даже вампиров. А Южная империя только так точила вечный зуб на своего северного соседа. Тартария никак не хотела отдавать им какой-то дранный, крохотный полуостров. Жаль, подробностей лэр постельничий пока не узнал. Что золото уже ушло, это и так было понятно. Но намечалось и что-то другое повесомее. А вот этого графу узнать не удалось. Ладно, и не надо. Больше такими делами заниматься, наверное, уже не стоит?

До места встречи, незаметной такой харчевни «Мадам Лямур», названной в честь одной из любовниц Великого герцога, кстати, фрагийки, оставалось совсем немного. Граф Никтон Халк уже радостно предвкушал, как он услышит звон золотых монет и ощутит их холод или тепло на своих аккуратненьких и пухлых ладонях. Почти наяву ощутил. Но вместо этого вдруг раздался непонятный свист, можно сказать, прямо под собственным носом. Чуть погодя, почувствовалась ужасная и режущая боль в груди. Лэр постельничий посмотрел вниз и не поверил своим глазам. Его взгляд дико уткнулся в длинную стрелу с зелёным оперением, торчащую слева, наверное, где его драгоценное сердечко. До графа ещё не успел дойти весь ужас его положения, как он безобразным кулем свалился в липкую и вонючую грязь, успевшую скопиться на узкой улочке после недавнего дождя. Последнее, что ему запомнилось, так это яркие красные ниточки, отчего-то вплетённые в зелёное оперение стрелы. И зачем такое чудачество?

* * *