Странный звонок

Это была его заветная мечта. Навязчивая мысль организовать котлетный цех полностью завладела Костикиным сознанием, как только он устроился работать мясником в столовую санатория «Золотая нива» и сделал свою первую в жизни шабашку. Так на поварском жаргоне называлась нехитрая операция по замене части мяса для фарша бросовыми субпродуктами, если они есть, разумеется, а в случае их отсутствия, хлебом, картофелем или любыми другими продуктами, а то и вовсе тем, что находилось в баке с надписью «отходы», стоящем под покосившимся и прогнившим от ржавчины жестяным навесом на заднем дворе столовой. Сэкономленные таким образом излишки мяса, вынесенные через проходную и сданные торговцам на рынке по оптовой цене, свободно конвертировались в деньги. Однако такая коммерция не приносила мяснику максимально возможного дохода. А вот готовые полуфабрикаты – совсем другое дело.

Так уж Костик наловчился обваливать говяжьи и свиные туши, оставляя лишь голые остовы белых костей, а потом составлять фарш и делать эти самые котлеты, что просто заглядеться можно было. Как он с одной руки зачерпывал фарш другой ладонью, и мясные шарики пулеметной очередью летели из его рук прямо в гору панировочных сухарей. И как он потом играючи придавал им сигарообразную форму, катая по всему столу, и сразу по десять штук одновременно отправлял на противень с помощью мясницкого ножа с длинным, широким лезвием.

Люся сбила лиричный настрой мясника новым вопросом:

– Зачем?

– Как «зачем»? – Костик обалдело смотрел на Люсю снизу вверх. – Чтобы деньги делать.

– На кой черт нам котлетный цех чтобы делать деньги, когда у нас и так будут деньги от грамоты? – резонно заметила она.

Костик не знал, что на это ответить, и поэтому ответил просто:

– Дура! Ни черта не понимаешь в коммерции. – Он обидчиво отвернулся от Люси, снова заложил руки за голову и уставился в стену флегматичным взглядом.

Чудовищное взаимонепонимание выросло между любовниками глухой стеной. Люся резко вскочила на ноги, сжимая руки в кулаки. С ее внешностью произошла необыкновенная перемена – ласковая наседка превратилась в ядовитую змею.

– С-слушай, ты… – прошипела она, кривя маленький ротик в неприязненной гримасе и искря черными глазенками. – Ты еще пожалеешь об этом.

Отыскав на полу свой скомканный халат, она натянула его прямо на обнаженное тело. Застегивая пуговицы непослушными пальцами, Люся шумно прочистила нос и горло и сплюнула крупный сгусток метра на полтора от себя, после чего развернулась и бросилась к выходу. На ходу она достала из кармана измятую пачку сигарет, зажигалку и нервно закурила.

Костик проводил равнодушным взглядом широкую спину поварихи, оставляющей за собой в воздухе длинный шлейф табачного дыма, пока она не скрылась в темном проеме, громко хлопнув дверью. «Ну и хорошо, – подумал Костик и уставился в потолок своими поросячьими глазками, – а то от Люськи – из-за чрезмерного волнения, что ли? – уже начали исходить не самые приятные ароматы… как от той некондиционной телятины, что ждала обвалки в мясном цеху».

Это была далеко не первая их ссора. Но ведь это и есть настоящая любовь, когда двое влюбленных изо всех сил стараются направить на путь истины своего непутевого избранника.

Глава 6

После разговора с невесткой на лбу у Липы выступила испарина. Она утерла пот рукой, а руку вытерла о брючину. Вдруг какой-то странный шорох в коридоре заставил ее насторожиться. Бесшумно подобравшись к двери, Липа резко дернула ее на себя. Никого. Коридор был пуст, и только вихрь искрящихся пылинок, взметнувшихся в воздух с пола, совершал странное кружение в луче солнца, падающего наискосок из открытой двери слева. Померещилось.

– Нервы ни к черту, – еле слышно выругалась она, закрыв дверь.

Однако начало грандиозного дела было положено. Заручившись согласием Люськи, теперь предстояло совершить первый, но самый ответственный шаг, и Липа снова потянулась к телефону. Руки тряслись, а вместе с ними колотило и все тело. Причиной тому был не просто тремор, давно ставший привычным. В этот раз трепет телу придавало волнение, переходящее в страх – первобытный, идущий от самого мозжечка, безотчетный страх. Чтобы хоть немного унять дрожь в руках, Липа сцепила пальцы в крепкий замок. В подобных случаях главное – это преодолеть приступ, не запаниковать, а дальше все пойдет как по накатанной колее.

Липа мысленно сосчитала до десяти, после чего решительно загребла пятерней мобильник. Все в порядке, рука не дрогнула. Она снова бесшумно подкралась к двери и одним глазом выглянула в коридор. Никого. На носочках, чтобы никто не услышал, председатель центра прокралась в укромный закуток коридора, направо от ее кабинета. Осторожно, чтобы та не скрипнула, открыла неприметную дверь и юркнула в густую темноту за ней. Клацнув выключателем на кафельной стене, Липа задвинула щеколду и на минуту затаила дыхание, прислушиваясь. Ее сердце учащенно билось в груди, и каждое его биение отдавало пульсом в ушах. За дверью же царила полная тишина. Однако эта тишина была ей не на руку.