Странствие

Странник начал рассматривать висельника. На нём были красные панталоны и синий жилет, из-под которого виднелась желтоватая рубаха с белым воротником. Его округлой формы лицо заканчивалось седыми волосами, свисающими вниз. Руки, лицо и шея имели розовый цвет, что значило, что он жив и бодрствует, но сейчас как бы парализован. От его головы исходило слабое золотистое свечение, что вместе с сединами могло говорить о мудрости и большом жизненном опыте. Непонятным для Странника было то, что делает здесь человек в этот час в такой странной позе.

В ответ на мысленный вопрос Странника, висельник заговорил.

– Вижу, что ты удивлён необычностью моего положения. А я убеждён в неверности твоего. Возможно, ты прошёл много дорог, пережил радости и неудачи, что-то понял и осознал. Но знание твоё не превосходит знания новорожденного младенца, ибо ты видишь мир лишь с одной стороны. Чтобы постичь целостность мира, нужно его перевернуть, и посмотреть на всё в иной перспективе.

Когда-то я тоже пытался понять причины страданий и бед, считая происходящее несправедливостью или злом. Но в мире всё относительно, и многое зависит от точки зрения. Изменив точку своего восприятия, я узрел принципы и закономерности.

Если ты сейчас глядишь на меня, то всё прочее ускользает из твоего поля зрения, создавая расплывчатый фон. Но стоит тебе перенести взгляд на что-то другое, как я тут же исчезну, сольюсь для тебя с окружающим миром.

Но и я, и деревья, и эта равнина всё-таки существуем, независимо от того, на что смотришь ты.

– Подскажи, как могу я познать то, что уже известно тебе?

– Для начала надо расслабиться, освободившись от мыслей и чаяний. В подвешенном раскачивающемся состоянии этого достичь проще. Видишь, деревья упираются в небо, образующее собой твердь. Там – причины всего. А корни деревьев уходят высоко в землю, как следствия наших поступков и дел. Они не видимы глазу, как недоступны нашему пониманию будущие страдания. Радость приносит страдания, а страдание – радость. Страдание горько, как желчь, нет ничего горше страдания; и нет ничего слаще, чем пройденное страдание. Но чтобы познать это, нужно благоразумие и смирение, а чтобы выдержать – духовная мощь.

В этом-высшая мудрость, непостижимая для большинства смертных. Это религия для избранных душ., знание., превосходящее учения церквей и конфессий, которые распространились по миру, играя на человеческой слабости.