Странствие Кукши. За тридевять морей

– Попробуйте поискать на корабле Хринга, – говорит Хаскульд, когда конунг прекращает поиски, – мне кажется, кто-то не так давно переплывал туда на лодке.

Конунг отправляется к кораблю Хринга и обыскивает его. Тем временем Хаскульд велит достать бочки, выпустить Кукшу и снова бросить бочки за борт. Продрогшему в ледяной воде Кукше дают переодеться в сухое и укрывают овчинными одеялами.

Харальд, не найдя никого на корабле Хринга, задумчиво глядит на Хаскульдов корабль. На его детском лбу появляются две поперечные складочки.

– Как же мы не догадались, – говорит он вдруг своим дружинникам, – заглянуть в те бочки, что плавают возле корабля. Я уверен, что Кукша там! Плывем туда скорее!

Видя, что конунг возвращается к его кораблю, Хаскульд велит взять несколько мешков из клади, спрятать там Кукшу и снова положить мешки так, чтобы для Кукши оставалась пустота величиной в один мешок.

Подойдя к Хаскульдову кораблю, Харальд велит достать и развязать бочки. Убедившись, что они пусты, он подозрительно обшаривает глазами каждый предмет на Хаскульдов ом корабле и возвращается на свой корабль.

– Государь, – говорит Хаскульд ему вслед, – может быть, не мешает теперь обыскать корабль Хравна?

Юный конунг искоса взглядывает на Хаскульда и отворачивается. Ему кажется, что Хаскульд издевается над ним. Конунговы корабли ни с чем направляются к берегу.

Вскоре начинает дуть северный ветер, и на всех трех кораблях поднимают паруса. Корабли, истомленные долгим стоянием на якорях, вольно устремляются на юг. Викинги видят, как наперерез им от одного из островков идет лодка. Человек, сидящий в ней, гребет сильно и умело. Это Сван.

Вещий Хаскульд, как всегда, оказался прав, не желая уплывать без Кукши. С появлением удачливого отрока незамедлительно поднимается попутный ветер, а вслед за тем обнаруживается и Сван. Шумное веселье сопровождает возвращение берсерка на корабль. Даже Кукша радуется ему, как родному.

После ночной стычки с людьми конунга Сван прятался на островках, ожидая, когда его товарищи тронутся в путь. Он видел конунговы корабли и думал, что ищут его.

Корабли выходят из фьорда в открытое морс. Холодное солнце, холодный ветер. Вода вдали темно-синяя, с отливом в черноту. По ней бегут стада белых барашков. Вблизи вода вздыбливается зелеными волнами, сквозь которые просвечивает солнце.

Кукша смотрит на море. Он сейчас не думает ни о доме, ни о долге мести, что тяготеет над ним. Он просто смотрит на море и слушает свист ветра в снастях да уханье волны, разрубаемой носом корабля.

Настал час, и он уплывает от Харальда, лукавого побратима и своевольного конунга. От Харальдовой взбалмошной и доброй сестры. Сегодня Кукша впервые видел слезы на глазах хохотушки Сигню. Жаль, что Сигню – сестра Харальда! Кукша уж больше никогда ее не увидит. Как бы ни сложилась его судьба, вряд ли он снова ступит на землю, которой правит конунг Харальд.

Колдунья ни в чем не обманула Харальда – похожий на золу порошок все-таки оказался ядом. Кукша высыпал его вечером в том месте, где выливают помои, а наутро узнал, что там сдохли петух и две курицы, копавшиеся в помоях.

На всякий случай Кукша сжег в очаге мешочек, который честная колдунья дала в свое время его побратиму.

Быстро сгорел среди пылающих угольев крохотный кожаный мешочек. Так же быстро сгорела дружба Харальда и Кукши. Нет, как видно, проку в дружбе между конунгом и простым смертным!

Глава тридцатая ДАТСКИЕ ВИКИНГИ

Три мурманских корабля плывут на юг вдоль западных датских берегов. Датские берега не похожи на норвежские, здесь не видать ни гор, ни скал, песчаные просторы отделяют от моря ровные зеленые луга и буковые рощи.

Здесь хозяйничают все, кому не лень, – и пришельцы из других земель, и датские любители быстрой наживы. Несколько лет тому назад в междоусобной борьбе погибли почти все члены конунгова рода, и страна распалась на множество областей, враждующих между собой. Некому теперь собрать силы и дать отпор викингам, нагло опустошающим страну. Молодые даны, знатные и незнатные, больше склонны к грабительским походам в Англию и землю франков, нежели к защите родных берегов, а нередко и сами грабят берега своего отечества.

Прибрежные жители покидают земли, где стояли их селения, ныне сожженные викингами, и уходят в глубь страны. Кое-где жители строят укрепленные бурги, в которых затворяются со всем своим скарбом, едва завидят на море полосатые паруса.

Самые бедные и убогие никуда не бегут и не прячутся, считая свою бедность надежной защитой. Но и они не всегда оказываются правы – случается, что викинги врываются и к ним, отбирают последние припасы и в гневе на то, что пожива слишком мала, сжигают их жалкие лачуги.

Людям Хаскульда, Хринга и Хравна иной раз не удается здесь раздобыть даже пропитание, и им приходится тратить свои запасы. Но викинги не унывают – впереди, на западе, их ждут богатые, пока что не разоренные страны!

Кукше не приходится грести – еще мал, и он коротает время с теми, кто отдыхает от гребли.