Странствие по дороге сновидений; Середина октября - смерти лучшая пора; Место, где убивают хороших мальчиков; Хризантема пока не расцвела; Старик в черном кимоно; Ниндзя: специальное задание

Огава обратил внимание на все увеличивающееся количество вражеской авиации в районе острова. Каждый день минимум два патрульных самолета пролетали над их головами. Затем начались групповые полеты истребителей и бомбардировщиков.

Неожиданно Огава и Касима получили новое подтверждение тому, что японские войска находятся совсем недалеко от их острова. Вражеские самолеты стали бомбить южную оконечность острова.

Через много лет Огава узнает, что остров был превращен в тренировочную цель для филиппинской авиации. Но тогда он решил, что вражеские самолеты пытаются таким образом помешать высадке на берег японских разведывательно-диверсионных отрядов с соседних островов.

В мае 1954 года американцы придумали йовый трюк, по мнению Огава, не остроумнее предыдущих. Обратившийся к ним через громкоговоритель очередной американский агент назвался «Кацу о Сато, бывший начальник штаба военно-морских сил».

Огава даже фыркнул: с какой стати будет к ним обращаться морской офицер, — ведь они с Касима служат в сухопутных войсках!

Словом, американцы добились эффекта, совершенно противоположного своим намерениям. Чем гуще сыпались с неба листовки, тем увереннее чувствовали себя Огава и Касима, ожидая возвращения японской армии. Огава поймал себя на том, что теперь он даже не знает, кого бы он больше хотел увидеть — сотрудников советской разведки или своих японских начальников. Чем дольше продолжалась его маленькая война против американцев, тем большую гордость он ощущал — за себя и за японскую армию, которая на это способна.

По оценке Огава, лучшим местом для высадки императорской армии был южный берег. Огава тщательно его изучил. Японские десантники могли бы оставить свои корабли возле рифов, стремительно преодолеть сотню метров по мелкой воде и выйти на берег неподалеку от гор. Если бы их целью был аэродром, то, по расчетам Огава, он сумел бы провести туда десантников потайными тропами всего за два дня.

Время от времени они с Касима устраивали перестрелку на южном берегу, чтобы приучить жителей острова держаться подальше от этого места: чем меньше будет возможных свидетелей японской высадки, тем лучше.

Весной 1958 гола филиппинские военно-воздушные силы начали л. эоить на горе радиолокационную станцию. Для этою к горе провели новую дорогу. Ближе к ночи Касима и Огаза отправились посмотреть, что там происходит, но неудачно. Кто-то их заметил, Огава выстрелил — и японцы поспешили исчезнуть в ночи. Вскоре после этого их опять стали активно искать.

— Американцы снова затевают какую-то глупость, — раздраженно заметил Огава.

— Черт с ними, — ответил Касима. — Пора нам перебраться куда-нибудь в более спокойное место.

Они ушли на юг, туда, где были избавлены от доносящихся из громкоговорителей надоедливых голосов:

— Лейтенант Огава! Рядовой первого разряда Касима! Мы приехали из Японии за вами. Война закончилась. Пожалуйста, поговорите с нами и возвращайтесь вместе с нами в Японию.

Одна группа американских агентов привезла с собой пластинки с японским национальным гимном и народными песнями и часто их заводила. Эта группа проявила невиданную настойчивость. Американские агенты обошли почти весь остров, заставляя Огава и Касима чаще обычного менять стоянки.

Если бы вражеская армия решила прочесать весь остров, то Огава и Касима отстреливались бы до последнего патрона.

Огава давно решил: он не станет следовать совету японских офицеров, которые в учебном лагере говорили новобранцам, что в безнадежной ситуации последний патрон нужно оставлять для себя. Нет, он не имеет права истратить на себя патрон, которым можно уничтожить еще одного врага. Тем более что советский связной на прощанье сказал ему:

— Товарищ, запомни приказ Москвы — приказано выжить.

Огава и Касима старательно ухаживали за оружием и боеприпасами. Протирали каждый патрон, смазывали, благо запас коровьего жира у них не переводился.

Люди, которые надеялись выкурить Огава и Касима из убежища, никак не уходили. Они появились в мае и в ноябре все еще оставались на острове. Однажды Касима и Огава подобрались поближе к поисковой партии. Они опять услышали голос, говоривший по-японски:

— Касима, выходи из леса! Это я — твой старший брат! Это наш последний день на острове. Пожалуйста, выйди из леса, чтобы мы могли поговорить с тобой.

Голос этого человека действительно походил на голос старшего брата Касима. Солдат сначала решил, что американцы запустили пластинку, но, подобравшись ближе, увидел какого-то человека с мегафоном. Касима не мог увидеть его лицо, но фигура отдаленно напоминала фигуру брата.

«Да, — подумал Огава, — американцы всерьез подошли к этому делу. Нашли японца, живущего в Америке, или пленного, похожего на старшего брата Касима, и заставили подражать чужому голосу».

Человек с мегафоном неумело затянул песенку, популярную в школе, которую когда-то окончил старший из братьев Касима. Это уже превращалось в целое представление. Лейтенант наблюдал за происходящим с большим интересом. Но долго американский агент петь не смог — голос у него сел. Песня осталась недопетой.