Странствие за Фарадоунами (без иллюстраций)

Осенью он обходил лес с Дигит и другими белками, собирая желуди, буковые орехи и ароматные орешки лещины, и все это зарывал в углу жилища на зиму. Он ходил с ежом Биббингтоном по темным сырым уголкам, где растут лучшие грибы, которые он собирал и развешивал внутри своих кустов так, чтобы подсушить на воздухе к зиме. Биббингтон велел ему держаться подальше от любых грибов с белыми пластинами, потому что если он съест кое-какие разновидности, то умрет мучительной смертью; поэтому он собирал только те, за пригодность которых еж ручался: желтые бахромчатые лисички с тонким запахом и острым привкусом, полевые и луговые шампиньоны — его любимые, и вешенку, которая в изобилии росла на старых гнилых березах в ближайшем лесу. Потом были еще навозники и дождевики, о которых Биббингтон сказал «не ошибись и собирай прежде, чем появится коричневая пыльца», и разнообразные белые грибы, вылезающие в нарядных оранжевых и коричневых шляпках сквозь разлагающуюся осеннюю листву; еж научил его распознавать их по трубчатой изнанке шляпки и запаху. Одуванчики снабжали его круглый год и листьями, и корнями, которые, выкопав осенью, он мог засушить и немного разнообразить зимнюю диету.

Весной мальчик радовался изобилию и разнообразию растущей повсюду новой пищи: вкусным молодым листьям боярышника, слегка горьковатой кислице и сладким свежим листочкам бука, которые он жевал, сорвав прямо с дерева. Еще он грыз свежие молодые побеги крапивы и собирал охапками звездчатку нового сезона, которую хоть и можно рвать круглый год, но она всегда лучше на вкус по весне. Иногда он бегал с Перрифутом через поля к большому ручью, и там они в послеобеденные часы наслаждались пикантным запахом молодых стеблей лопуха, обильно растущего вдоль берегов, и мальчик набирал кресс-салата, чтобы унести домой и съесть вечером. Перрифут показал Набу еще одно крайне полезное растение, которое росло летом у большого ручья и всегда легко отыскивалось по запаху, — мяту, он добавлял ее к основной еде для вкуса; ее тоже можно было развешать и насушить и употреблять зимой с грибами. Там же, где и мяту, Наб часто находил большие островки лабазника и рвал его, чтобы разложить в спальном закутке своих зарослей и натаскать Таре для логова. С тех пор, как его впервые принесли туда и уложили на груду лабазника, ему было трудно уснуть без этого душистого аромата.

Особенным наслаждением бывало отправиться с Броком и Тарой в приятный вечерок поздним летом к смородиновым кустам, которые росли в ложбине насыпи, в полях за Серебряным Лесом, выбирать сочные набухшие ягоды и есть их прямо с куста, пока не набьешь живот. Потом они какое-то время сидели, созерцая лес, пока Брок рассказывал истории, а луна медленно катилась по небу.

Лето приносило и другую ягоду: шиповник, крыжовник и — редкий деликатес — дикую малину. В пору, когда коричневели первые листья и в воздухе начинали витать запахи осени, Брок иногда уводил мальчика через поля к насыпи, где росла черника, и они проводили всю ночь, набивая животы нежными черными ягодами. Затем они набирали столько, сколько мог унести Наб, и отправлялись домой, чтобы сделать сюрприз Таре, которая в восторге ерошила лапой волосы мальчика.

ГЛАВА VII

Одиннадцатая зима Наба была долгой и холодной: снег не сходил целую вечность, и стояли злющие морозы, убившие множество юных птиц-первогодков. Когда особенно холодными ночами свирепые северо-восточные ветры грозились разорвать животных на части и бросить на промороженной земле, Брок вдвоем с Тарой пробирались из логова в заросли Наба и ложились по обе стороны от мальчика, чтобы согреть его своим мехом. Короткими днями Наб отваживался на вылазки за какими-нибудь свежими зелеными растениями, чтобы добавить их к своим запасам орехов и сушеных грибов, и тогда, если полуденное солнце достаточно пригревало, сидел у зарослей снаружи и глядел вдаль поверх мерзлых полей, где ничто не двигалось, лишь грачи да вороны. Порой так хлестали дожди, что остаться сухим не было возможности; сквозь рододендроновые листья просачивались маленькие капли и заливали пол его убежища — темно-коричневую торфянистую смесь почвы с листьями, и мальчик все свое время проводил в поисках сухого места, где можно было бы приткнуться. При этом ему приходилось заботиться, чтобы сушеные грибы, рассеянные по жилищу повсюду, где их можно было разложить на ровном месте или наколоть на веточку, находились подальше от сырости; в противном случае, как Наб обнаружил прошлой зимой, они начнут портиться и гнить, а сам он останется голодным.