Странствия Афанасия Никитина

Перечисляет затем Никитин количество войск, отправленных на войну. Сначала воевать двинулся один Малик-ат-туджар, «а рати с ним вышло 50 тысячь; и султан послал рати своей 50 тысячь да 3 с ним возыри пошли, а с ними 30 тысячь да 100 слонов с ними пошло з городкы и в доспесех, а на всяком слоне по 4 человекы с пищалми».

Это были только передовые силы, а за ними двинулись главные войска. Выехал и сам молодой султан со стотысячной конницей и стотысячной пехотой, с тремястами слонами, которые тоже все были «с городкы да в доспесех». Вслед за войском султана пошло войско его брата; «с братом султановым вышло двора его 100 тысяч конных, да 100 тысяч пеших людей, да 100 слонов, наряженных в доспесех».

Но и это было еще не все: за войском султана, его брата и их главного сановника Малик-ат-туджара вышли войска других военачальников. «За Малханом, — перечисляет Никитин, — вышло двора его 20 тысяч конных людей… А з Бедерьханом вышло 30 тысячь конных людей, да з братом, да пеших 100 тысяч, да слонов 25 наряженных с городкы. А з Возырханом вышло 15 тысячь конных людей, да пеших 30 тысячь, да слонов 15 наряженных. А с Кутарханом вышло двора его 15 тысяч конных людей, да пеших 40 тысяч, да 10 слонов. А со всяким възырем по 10 тысячь, а с ыным по 15 тысячь коных, а пеших 20 тысяч. А Индейскыя 4 возыри великих, а с ними рати своей по 40 тысяч конных людей, а пеших 100 тысяч».

Никитин пишет, что «султан ополелся (разгневался) на индеян, што мало вышло с ним, и он еще прибавил 20 тысячь пеших людей, двести тысящ конных людей, да 20 слонов».

«А с ындейскым авдономом вышло рати своей 40 тысячъ конных людей, а пеших людей 100 тысячъ, да 40 слонов, наряженых в доспесех, да по 4 человекы на слоне с пищальми».

Перечислив все эти войска, Никитин изумленно восклицает: «Такова сила султана индейскаго бесерменьскаго». Удивиться было чему: по подсчетам Никитина, в поход вышло около двух миллионов человек и шестьсот пятьдесят слонов. Против могучего виджаянагарского феодального государства были направлены все силы Бахманидского царства и на войну погнали всех способных носить оружие.

Но это грозное войско почти ничего не сумело сделать.

«Война ся им не удала», — пишет Никитин, — «один город взяли индейской, а людей много изгыбло, и казны много истеряли».

Это вполне понятно. Чтобы прокормить всю эту громаду войск, нужны были огромные средства. Их не хватало, войска питались впроголодь и гибли не столько от неприятеля, сколько от голода и болезней. После взятия одного города войска осадили Виджаянагар. Осада была неудачная. «Под городом же, — рассказывает Никитин, — стояла рать месяць, и люди померли с безводия, да голов много велми изгыбло с голоду, да с безводици; а на воду смотрить, а взять некуды» (в смысле «неоткуда»).

Колоссальное войско, как саранча, пожрало все, что было в окрестностях, и наступил голод. По словам Фериштэ, в Декане в ту пору была страшная засуха, высохли все источники, все водоемы.

Был Никитин и в самом Виджаянагаре, который он называет то Биченегиром, то Чунедаром, то Бинедаром.

Основанный в первой половине XIV века, город Виджаянагар был столицей могущественного царства и около двухсот лет играл большую политическую и экономическую роль. Просуществовало государство Виджаянагар до 1565 года. Особенно могущественным оно было в XV веке, когда Бахманиды вели с ним непрерывные войны.

Современники Никитина оставили восторженные описания города. Особенно понравился он Абд-ар-реззаку[16], послу тимуридского правителя Самарканда Шахруха при дворе виджаянагарского царя. Ему Виджаянагар представлялся земным раем.

«Град побед», по его описанию, был окружен семью стенами и имел семь цитаделей. Седьмая крепость с царским дворцом находилась в центре. Все пространство между первой и второй, а также второй и третьей крепостными стенами было занято возделанными полями, садами, огородами. У ворот последней цитадели, где находился царский дворец, в крытых галереях были расположены четыре базара. На возвышениях среди массы цветов лежали разнообразные товары. Из Цейлона привозили в Виджаянагар драгоценные камни, из Хормуза — жемчуг, из Китая и Египта — парчу и шелковые ткани, с Малабарского берега — перец и т. д. Над всем городом возвышался дворец, окруженный массивной стеной.