Странствия дракона

— Маленькая красавица, иди сюда… Мы восхищаемся тобой… Мы не причиним тебе вреда… — Он постарался окрасить восторгом и дружелюбием ментальный призыв, сопровождавший слова. Золотая искорка дрожала в углу его глаза. Затем ящерка опустилась на уровень лица Ф'нора, оставаясь вне пределов досягаемости. Всадник почувствовал изумление Кант'а — кажется, крошечное создание оказалось неравнодушным к лести.

«Она голодна», — передал дракон.

Стараясь не делать резких движений, Ф'нор шагнул к сумке и достал мясную колбаску. Оторвал кусочек, положил на камень у своих ног и отступил назад.

— Это для тебя, крошка.

Приглядываясь, ящерка парила над приманкой, потом метнулась вниз, схватила мясо крохотными коготками и опять исчезла.

Ф'нор, решив подождать, присел на корточки.

Через секунду ящерка вернулась; теперь ее главной эмоцией был голод — чудовищный голод, на фоне которого Ф'нор различил жалобную просьбу. Отрывая следующий кусок, он старался заглушить ликование. Если голод может связать их… Всадник терпеливо скармливал маленькому файру кусок за куском, помещая их все ближе к себе; наконец он заставил ящерку взять последний кусочек прямо из его рук. Она просительно подняла головку — хотя съела столько, что этого хватило бы взрослому человеку, — и Ф'нор рискнул осторожно погладить пальцем крохотное надбровье.

Существо не противилось ласке. Внутренние веки маленьких опалесцирующих глаз медленно сомкнулись.

«Она только что вылупилась. Ты запечатлил ее», — в беззвучном голосе Кант'а сквозила нежность.

— Вылупилась?

«Конечно. Она — нашей крови и должна появляться из яйца», — добавил Кант' с непререкаемой уверенностью.

— Тут есть и другие?

«Да. Внизу, на берегу».

Ф'нор повернул голову — осторожно, чтобы не спугнуть ящерку, — и бросил взгляд через плечо. До сих пор его внимание было безраздельно поглощено сказочным существом, которое устроилось на его руке. Теперь всадник различил жалобные, резкие крики, что неслись из висевшего над бурунами облака мельтешащих тел и сверкающих крыльев. Казалось, сотни файров метались над берегом у верхней отметки прилива, на расстоянии двадцати длин дракона от него.

«Не шевелись, — предостерег Кант', — потеряешь ее».

— Но если они появляются на свет из яиц… если их можно запечатлить… Кант', поднимай Вейр! Сообщи Придит'е! Сообщи Вирент'е! Пусть приходят сюда! Пусть привезут еды! Скажи, чтобы они поторопились. Скорее, или будет слишком поздно!

Он посмотрел на пурпурное пятнышко Вейра на горизонте, словно мысль его могла перебросить мост над морскими волнами. Неистовство на берегу продолжалось, и теперь у Ф'нора была новая причина для беспокойства. К бухте устремились цеппи, хищники и пожиратели падали; он различал угрожающие взмахи их крыльев в ярком полуденном небе. Первая стая уже кружилась в вышине, готовая пикировать на слабых, беззащитных новорожденных. Ф'нор хотел броситься на помощь, но Кант' повторил предупреждение. Нельзя рисковать хрупкой связью с маленькой королевой… нельзя передать ей волнение и страх… Ф'нор закрыл глаза. Он не мог смотреть.

Первый вскрик боли пронзил его — и золотая ящерка испуганно вздрогнула. Неожиданно она метнулась в складки его рубахи и, трепеща, прильнула к груди. Ф'нор поднял веки. К его удивлению, цеппи еще не устремились вниз; они хищно кружили над берегом, опускаясь все ниже и ниже. Зато новорожденные с жадной, голодной торопливостью рвали друг друга. Всадник содрогнулся, и маленькая королева тревожно забила крылышками; в ее писке — тонком, похожем на свист флейты — звучало страдание.

— Со мной ты в безопасности. Тебе лучше остаться здесь. Никто не тронет тебя, пока ты со мной, — повторял Ф'нор снова и снова, а Кант' успокоительно посвистывал в такт.

Резкие крики цеппи, бросившихся в атаку, сменились пронзительным воем ужаса. Ф'нор посмотрел вверх, оторвав взгляд от резни на берегу. В небе плыл зеленый дракон, исторгая пламя и разгоняя крылатых хищников. Зеленая зависла над пляжем, вытянув вниз шею. Она была без всадника.

Только теперь Ф'нор заметил три нагруженные мешками фигуры, появившиеся на вершине дюны. Скользя, скатываясь по песку, они устремились прямо к многокрылому шумному скопищу терзавших друг друга файров. Казалось, люди с разбега врежутся в самую середину стаи; но в двух шагах они ухитрились остановиться.

«Брекка говорит, что привела всех, кого смогла», — сообщил Кант'.

— Брекка? Почему ты позвал ее? У нее и так достаточно дел.

«Она — самая лучшая», — ответил коричневый, не обратив внимания на выговор Ф'нора.

— Неужели слишком поздно? — Ф'нор опять взглянул на небо и вершины песчаных дюн. Может быть, появится кто-нибудь еще?

Брекка двинулась к сражающимся ящеркам; руки ее были вытянуты вперед. Еще два человека следовали за ней. Кого она привела? Где остальные всадники?

Два дракона возникли в воздухе, сделали круг и стремительно приземлились. Их седоки, соскользнув на песок, помчались к Брекке. Зеленая наверху перестала жечь надоедливых цеппи и затрубила. Драконы поспешили на помощь.