Странствия Шута

Они одолели меня, воспользовавшись численным преимуществом. И хитростью. Они не сразу сообщили мне то, что знали сами. Что еще хуже, логика и разум были на их стороне. Они делились сведениями только с теми, кому надо было знать. Их план был хорош. Я понимал, что они правы, если брать в расчет только логику и разум. Но отцовское сердце твердило мне, что они ошибаются. Ужасно было стоять перед моим королем и собственной дочерью, слушать их нотации и понимать, что все уже решено и мне остается только соглашаться. Я вдруг почувствовал себя старым, глупым и бесполезным. Синяки, заработанные при попытках снова ощутить себя воином, кричащие от боли при каждом движении, – все подтверждало мою несостоятельность. Мою мягкотелость. Мой преклонный возраст. Я потерял свою дочь и Шайн, потому что не умел просчитывать все на три хода вперед. Оглядываясь назад, я видел десятки способов предотвратить похищение. День за днем меня сжигало желание исправить свои ошибки, чтобы жить дальше и никогда, никогда больше не подвергать Би такой опасности.

А сегодня, когда возможность действовать наконец-то появилась передо мной, дразнящая, как свежее мясо, мне сказали тихонько сидеть, пока другие спасают мою дочь. Кто-то другой возьмет ее на руки, крепко прижмет к себе и скажет, что ей больше нечего бояться. Спустя несколько дней ее вернут мне, будто украденный кошелек. Я могу сидеть дома у камина и ждать ее. Или взять свою стражу и выехать навстречу спасителям дочери.

Я оставил их на башне – мне было позволено уйти, чтобы сообщить своему маленькому войску из зеленых новичков и престарелых ветеранов, что завтра мы отправляемся в путь. Мне также позволили сказать им, что мы можем столкнуться с противником, но Дьютифул, Эллиана, Кетриккен и Неттл решили, что будет лучше не поднимать настоящую тревогу в герцогстве Бакк. Стража Венца Холма хорошо обучена и успела набраться опыта в схватках с бандами разбойников, иногда пытавшимися промышлять на королевских дорогах. Эти солдаты идеально подходят для такой задачи. Когда вокруг калсидийцев сомкнутся смертельные клещи, врагам останется только сдаться или умереть.

И там же, в этих клещах, окажется моя Би.

Я пошел к Чейду. Было ли в моей жизни время, когда я не бежал к нему за советом в любых трудных обстоятельствах? Я постучал и вошел, не дождавшись ответа. К моему разочарованию, у камина сидел Стеди, который вырезал что-то из дерева, бросая щепу и стружку в огонь. Он совсем не удивился, увидев меня. Возможно, его предупредила Неттл.

– Он спит, – сказал Стеди, прежде чем я успел спросить.

– Кто-нибудь сказал ему, что мы, кажется, нашли Би и Шайн? Что мы скоро попытаемся спасти их?

Стеди нахмурился. Он входил в Королевский круг Силы. То, что я сказал, не было новостью для него, но возможно, он не знал, что и я теперь вошел в число осведомленных.

Он мягко сказал:

– Мне было велено держать все в секрете. Очень важно захватить врага врасплох. А лорд Чейд вряд ли сейчас способен хранить тайны. И я не думаю, что нам стоит обнадеживать и волновать его. Мы стараемся беречь его покой, чтобы он мог собрать себя воедино.

Я покачал головой и заговорил, не понижая голоса:

– Ты правда думаешь, что он может найти покой, пока его дочь остается в лапах калсидийских наемников? Даже когда вокруг царит полная тишина, страхи за твою младшую сестру все равно рвут меня на части. Я не знал и минуты покоя с тех пор, как ее похитили.

Стеди пораженно уставился на меня. Чейд на кровати застонал, как стонут пробуждающиеся старики. Я подошел и взял его за руку. Он едва заметно шевельнулся. Потом повернул ко мне голову. Его глаза были полуоткрыты.

– Пришли новости, Чейд. Похитителей заметили. Мы думаем, они направляются в Солеварню. Дьютифул уже отправил солдат, мы захватим корабль, который ждет преступников, а потом окружим и их самих.

Чейд медленно моргнул. Я почувствовал его прикосновение в Силе, легкое, словно бабочка крылом махнула:

Отправляйся немедленно.

– Лант, – проговорил он с хрипотцой, словно отвык пользоваться голосом. – Возьми с собой Ланта. Он чувствует себя таким виноватым… что ее похитили… а его не убили. – Он помолчал, потом с трудом сглотнул. – Спаси его гордость. Ей пришлось нелегко.

– Я расскажу ему, – пообещал я.

На мгновение наши взгляды встретились. В глазах Чейда я видел отражение собственной муки – вот он лежит тут, старый и больной, в своей постели, а его дочь в опасности. И никто даже не сказал ему, что появилась возможность спасти ее, потому что не хотели его волновать. Или не хотели, чтобы он очертя голову бросился ей на выручку.

– Мне надо идти, – сказал я извиняющимся тоном, но Чейд понял, что я даю ему слово. – Нужно распорядиться, чтобы моя стража была готова выступить завтра.

Его глаза на миг вспыхнули.

– Взбаламуть их как следует, – велел он. Одно веко опустилось, потом оба глаза широко распахнулись. – Мы еще повоюем, мальчик, ты и я. Мы еще повоюем.

Потом его веки опустились, он тяжело вздохнул и снова задышал ровно. Я еще немного посидел, держа его за руку.