Странствия Шута

Тогда я принялся составлять подробнейший каталог оружия, которое отобрал для этого похода. Я постарался предусмотреть любую возможность. Меч и нож. Ядовитый порошок, чтобы бросить врагу в лицо. Другой яд, чтобы подсыпать в еду, если придется и представится такая возможность. Шесть крохотных дротиков, тоже отравленных. Праща. Хотя я сомневался, смогу ли попасть в кого-нибудь – уже много лет я не держал ее в руках.

Твое лучшее оружие – я. Меня обучил человек, похожий на тебя. А потом отказался от меня. Я тогда была молода, и я не знала, что он проводит столько же времени, как со мной, с тремя другими лошадьми. Они все были жеребцы. Друзья смеялись над ним за то, что он учит меня, говорили, я никогда не научусь лягаться и скакать, как боевой конь. Он доказал, что они ошибались. А потом получил свой выигрыш в споре и еще до конца лета продал меня.

Откуда лошади знать, что такое выигрыш в споре? – Мысль вырвалась у меня, прежде чем я успел удержать ее.

Чалая мотнула головой, выбрав на себя поводья. Я не стал подбирать их обратно.

А чем, по-твоему, развлекаются мальчишки на конюшне, когда им нечего делать? Бросают кости, кричат. Монеты переходят из рук в руки. Вот чем я была для того, кто учил меня. Игральной костью.

Я ощутил порыв сочувствия к ней.

Лошадка, мы могли бы…

Стрела. Не Лошадка и не Чалая. Я – Стрела.

Стрела… – Я неохотно согласился звать ее настоящим именем и почувствовал, как связь между нами стала прочнее. – Мы могли бы быть друзьями. Но я не хочу…

А как твое имя?

Я медленно вздохнул.

Я улавливаю форму твоих мыслей. Хочешь, я угадаю?

Позади нас раздался стук копыт. Не одна лошадь, больше.

Иди по обочине и не привлекай внимания.

Не успел я потянуть повод, как Стрела уже сместилась к обочине и сбавила шаг. Слишком быстро она привыкла ловить мои мысли. Отделаться от ее мысленного присутствия было все равно что пытаться избавиться от приставшего перышка руками, липкими от меда.

Так ты – Изменяющий?

Нет. Так нельзя. – Я закрылся от нее.

Я думал, что нас обгонят гонцы или молодежь, выбравшаяся на прогулку из замка. Но когда я обернулся, сердце мое упало: за мной ехал Персивиранс, ведущий в поводу еще одну лошадь – оседланную, но без всадника. Капризуля, кобылка Би. Второго всадника я не узнал, пока они не подъехали ближе. А когда понял, что это Лант, то удивился и даже немного разозлился. Лант был бледен, лицо его перекосилось от боли. Да сколько же мне еще выпадет неприятностей сегодня?

– Тебе следовало бы отдыхать и выздоравливать, а не скакать галопом, – упрекнул я его вместо того, чтобы поприветствовать. Перед Персивирансом я старался обращаться с сыном Чейда вежливо.

Лант насупился:

– А тебе разве не следовало быть в замке и готовиться выехать завтра на рассвете со своей стражей?

Я мог бы придумать тысячу отговорок. Правдоподобнее всего прозвучало бы, что я просто решил поразмяться и выгулять лошадь перед долгим путешествием.

– Я еду спасать свою дочь, – сказал я. – Прямо сейчас.

Он выпучил глаза, потом натянуто кивнул.

– И леди Шайн, – добавил он.

Я посмотрел на Персивиранса.

Он спокойно встретил мой взгляд:

– Леди Би захочет поехать домой на собственной лошади.

Стрела пошла быстрее, и они пристроились по бокам. Вопросы рвались у меня с языка, но я упрямо молчал.

Наконец Лант не выдержал:

– Я пошел к лорду Чейду, чтобы сообщить ему, что отправлюсь в путь завтра утром. Я навещаю его каждый день, даже когда он не в состоянии говорить связно, и мне не хотелось, чтобы он подумал, будто я забыл о нем. Сегодня на короткое время его разум прояснился. Он попросил меня пересказать нашу с тобой беседу во всех подробностях. А когда я это сделал, лорд Чейд посоветовал мне бежать в конюшни немедленно, если я хочу нагнать тебя.

– А когда господин велел мне оседлать для него лошадь, я немного подумал, – спокойно добавил Персивиранс. – И решил отправиться с ним.