Странствия убийцы [издание 2010 г.]

Впереди струилась река. Это была не вода. Это не был сверкающий камень. Каким-то образом то и другое смешивалось в потоке, и в то же время поток не был ни тем ни другим. Он скользил сквозь город, как сверкающий клинок, вырывался из расколотой горы позади нас и струился вперед до тех пор, пока не сливался с более древней рекой воды. Как угольный пласт, обнаженный отливом, или залегающая в кварце золотая жила, он был распростерт на теле земли. Это была магия. Величайшая древняя магия, безжалостная и равнодушная к людям, текла там. Река Силы, по которой я так мучительно учился плавать, для этой реки была тем, чем является букет вина по отношению к самому вину. Магия, которую я увидел глазами Верити, существовала физически, была не менее материальна, чем я сам. Меня немедленно потянуло к ней, как влечет мотылька к пламени свечи.

Дело было не только в красоте этого сияющего потока. Магия переполняла все чувства Верити. Звук ее течения был удивительно музыкальным — сочетание нот, заставлявшее ждать и слушать в уверенности, что оно выстроится в некую мелодию. Ветер доносил до меня запах, изменчивый и ускользающий, в нем чувствовался то аромат цветущего лимона, то дымный запах пряностей. Я смаковал его с каждым вдохом и рвался погрузиться в него. Внезапно я ощутил уверенность, что эта река может утолить всякую жажду, не только телесную, но и духовную. Мне хотелось бы, чтобы мое тело тоже было здесь и я мог бы ощущать все это так же всеобъемлюще, как Верити.

Верити остановился. Поднял лицо. Он втянул воздух, насыщенный Силой, как туман насыщен влагой. Внезапно я ощутил резкий металлический привкус в горле Верити. Томление, которое он испытывал, внезапно превратилось во всепоглощающее желание. Он жаждал этого. Когда он достигнет потока, он упадет на колени и будет пить, пока не напьется. Он будет полон сознанием всего мира; он станет частью целого и превратится в целое.

Но сам Верити прекратит свое существование.

Я отшатнулся в благоговейном ужасе. Не думаю, что существует что-нибудь более пугающее, чем встреча с искренним желанием самоуничтожения. Несмотря на мою собственную тягу к реке, во мне поднимался гнев. Это не было похоже на Верити. Ни мужчина, ни принц, которого я знал, не были способны на такой трусливый поступок. Я смотрел на Верити, как будто не видел его никогда раньше.

И понял, как много времени на самом деле прошло с тех пор, как видел его в последний раз.

Его блестящие черные глаза стали тускло-темными. Его плащ, развевающийся на ветру, был теперь всего лишь тряпкой. Кожа его сапог давно потрескалась, нитки истлели и швы разошлись. Он шел неуверенно, с трудом. Его походка вряд ли была бы ровной, даже если бы ветер не сбивал его с ног. Губы его побледнели и потрескались, кожа приобрела серый оттенок, как будто вся кровь вытекла из него. Казалось, от него остался только физический остов — веревки мускулов, натянутые на каркас костей и едва прикрытые плотью. Лишь воля заставляла его держаться на ногах и двигаться. К потоку магии.

Не знаю, где я взял силы, чтобы противостоять этому. Возможно, это произошло потому, что на мгновение я сосредоточился на Верити и увидел огромный мир, который будет потерян, если его не станет. Что бы ни было источником моей воли, я направил ее против него. Я бросился ему наперерез, но он прошел сквозь меня.

— Верити, пожалуйста, остановитесь, подождите! — закричал я и полетел к нему — разъяренное перышко на ветру.

Это не произвело никакого эффекта. Он даже не помедлил.

— Кто-то должен сделать это, — тихо сказал он. Потом добавил: — Я долго надеялся, что это буду не я. Но снова и снова спрашивал себя: «Кто же тогда?» — Он повернулся и посмотрел на меня своими выжженными дотла глазами: — Нет другого ответа. Это должен быть я.

— Верити, подождите, — молил я, но он не останавливался.

Не торопясь и не медля, он шел как человек, который хорошо знает, какое расстояние ему предстоит пройти, и рассчитывает свои силы.

Я немного отстранился, чувствуя, что вот-вот ослабну. На мгновение я испугался, что буду отброшен назад, к своему спящему телу. Потом я ощутил не менее сильный страх. Я был так давно связан с Верити, и даже сейчас меня тянуло за ним. Меня могло затянуть вместе с ним в эту магическую жилу. Будь у меня в этой реальности тело, я бы, наверное, попробовал уцепиться за что-нибудь. Умоляя Верити остановиться и послушать меня, я в то же время пытался удержаться единственным способом, который мог вообразить. Я потянулся Силой, пытаясь ухватиться за тех, чьи жизни касались моей: Молли, моей дочери, Чейда и шута, Баррича и Кетриккен. У меня не было настоящей связи Силы с ними, так что моя хватка была в лучшем случае довольно жалкой да еще ослабленной безумным страхом, что Уилл, Каррод или даже Барл могут каким-нибудь образом обнаружить меня. Мне показалось, что Верити немного помедлил.

— Пожалуйста, подождите, — сказал я.

— Нет, — тихо ответил он. — Не пытайся отговорить меня, Фитц. Это то, что я должен сделать.