Странствия убийцы

— Это же не птицы, глупый. Они роятся, только если в старом улье пчел становится слишком много. Таким образом мы можем раздобыть рой, но это будет не раньше середины лета, а то и в начале осени. Нет. Может быть, и весной, когда пчелы только начнут летать, — если мы найдем пчелиное дерево. Я помогала отцу охотиться за пчелами, когда была маленькой, пока не стала достаточно умной, чтобы сохранять ульи зимой. Ставишь блюдце с подогретым медом, чтобы привлечь их. Они прилетают, одна за другой. Если это уметь — а я умею, — можно найти пчелиный путь и дойти по нему до самого пчелиного дерева. Это, конечно, только начало. Потом надо выгнать рой из дерева и загнать его в приготовленный улей. А иногда, если дерево небольшое, можно просто спилить его и снести дупло домой.

— Дупло?

— Ту часть дерева, в которой они гнездятся.

— Они тебя не покусают? — недоверчиво спросил Баррич.

— Нет, если все делать правильно, — спокойно ответила она.

— Тебе придется научить меня этому, — покорно сказал он.

Молли повернулась на стуле, чтобы посмотреть на него. Она улыбалась, но это не было похоже на ее прежнюю улыбку. Это была улыбка человека, который знает, что только делает вид, что верит в успех будущего предприятия. Она слишком хорошо знала, что надежды бывают обманчивыми.

— Хорошо, если бы ты научил меня писать. Лейси и Пейшенс начали заниматься со мной, и я немного читаю, но писать совсем не умею.

— Я научу тебя, и тогда ты сама сможешь научить этому Неттл, — пообещал он.

Неттл-Крапива. Она назвала мою дочь Неттл в честь травы, которую любит, хотя листья крапивы и обжигают ей руки. Наверное, именно такое чувство она испытывает к дочери. Ребенок приносит ей боль даже тогда, когда радует ее. Мне было тяжело думать, что это так. Что-то стало отвлекать мое внимание, но я свирепо цеплялся за это видение. Будь я достаточно близко, чтобы пойти к Молли прямо сейчас, я бы просто собрал вещи и отправился туда.

Нет, — говорил Верити твердо. — Уходи немедленно. Ты подвергаешь их опасности. Ты думаешь, те посовестятся уничтожить их, если сочтут, что этим сделают тебе больно и ослабят тебя?

Неожиданно я оказался с Верити. Он был где-то, где было холодно, ветрено и темно. Я попытался разглядеть что-нибудь еще, но он закрыл мне глаза. Без усилий и против моей воли он перенес меня к себе и так же легко лишил зрения. Сила его Скилла пугала меня. Тем не менее я чувствовал, что он устал, смертельно устал, несмотря на эту огромную силу. Скилл был похож на сильного жеребца, а Верити был истершейся веревкой, связывающей его. Каждое мгновение Скилл тянул его, а Верити сопротивлялся.

Мы идем к вам, — бессмысленно сказал я.

Я знаю. Спешите. И не делай этого больше. Не думай о них. Даже мысленно не называй имен тех, кто может причинить нам вред. Каждый шепот здесь — это крик. У них есть силы, которых ты не можешь даже вообразить, не говоря уж о том, чтобы сопротивляться им. В любое место за тобой могут последовать твои враги. Не оставляй следов.

Но где вы? — спрашивал я. Но он отбросил меня.

Найди меня! — приказал он и швырнул меня назад, в мое тело и в мою жизнь.

Я сел на постели, конвульсивно хватая воздух ртом. Я испытывал нечто похожее, когда меня опрокидывали на спину в борьбе. Несколько секунд я издавал слабые звуки, пытаясь втянуть в себя воздух. Наконец мне это удалось. Я огляделся. Снаружи выла буря. Жаровня стала крошечным красноватым пятном в центре, освещавшим только лежащую около него, свернувшуюся в комочек Кеттл.

— С тобой все в порядке? — тихо спросил меня шут.

— Нет, — шепотом ответил я. Внезапно я почувствовал себя слишком усталым, чтобы произнести хоть слово. Слишком усталым, чтобы думать. Тело мое было мокрым от пота, и я начал дрожать. Шут обнял меня. Я благодарно придвинулся к нему, пытаясь согреться. Любовь моего волка окутала меня. Я ждал, что шут скажет что-нибудь утешительное, но он был слишком мудр для этого.

25 СТРАТЕГИЯ