Странствующий чародей

— Ну все, шарлатан, — произнес рыцарь. — Ты надоел мне своими дешевыми магическими трюками, теперь я покончу с тобой силой своего оружия.

Дон Кихот опустил забрало и пришпорил Росинанта.

— Во имя Дульсинеи! — закричал он и нанес чародею рубящий удар шпагой.

Маламброзо успел уклониться. Но тем не менее шпага Дон Кихота располосовала его камзол, и Ши увидел, как из глубокой раны в плече чародея полилась кровь. Маламброзо пронзительно закричал от боли, а потом угрожающе замахал здоровой рукой, выкрикивая непристойные слова. Багровое пламя окутало его, отчего Росинант остановился, а затем с тихим ржанием попятился.

— Вперед! — закричал Дон Кихот, заставляя животное повиноваться. Рыцарь и конь прошли сквозь завесу пламени. Маламброзо весь съежился, длиннолицый рыцарь вновь взмахнул шпагой. Чародей, отскочив назад, закричал от боли, причиненной новой раной.

Чалмерс, стоя рядом с Ши, раздраженно пыхтел:

— Пошло все к черту, Гарольд. — Его голос отдавался в ушах Ши наподобие колокольного звона. — Дон Кихот, не может биться с Маламброзо: ведь он же просто немощный старец верхом на кляче, которая только и годится, что на собачьи корма.

Снова запах горящей серы одурманил Гарольда Ши. Сверкнула молния, прогремел гром, и рыцарь с конем вдруг преобразились. Там, где только что два величественных создания сражались со злобным Маламброзо, сейчас оказался человек, более похожий на огородное пугало, с тазиком для бритья, привязанным к голове. Он сидел на одре с Х-образными ногами и настолько сбитыми копытами, что его трудно было представить даже идущим шагом. Всадник направил свое оружие на стоявшего против него чародея. Конь споткнулся на неровной, каменистой земле и сбросил с себя преображенного Дон Кихота, который, перелетев через голову коня, грохнулся к ногам раненого чародея.

Маламброзо, истекающий кровью и ослабевший, заковылял прочь от рыцаря. Ободренный преображением Дон Кихота и освободившись от заклинания, обязывавшего сражаться, он зарычал:

— Ну подожди, Чалмерс, мы еще встретимся в другом месте и в другое время. Берегись! — После этого он пропал из виду, и только струйка желтого вонючего дымка потянулась за невидимым чародеем.

Санчо Панса закричал:

— Мой господин! — Затем, подхватив с земли короткую суковатую палку, бросился на Чалмерса. — Ты всегда был таким же, как они, настоящим чудовищем!

Чалмерс торжествующе завопил:

— Он исцелен! Смотрите, Гарольд! Теперь вы видите истинного Дон Кихота! — С этими словами он спрятался за спину Ши.

Санчо Панса, подскочив, крепко огрел его палкой.

— Верните мне моего господина, — потребовал он.

— Вот он и случился, этот срыв, которого мы ждали, Гарольд, — выпалил Чалмерс, снова стараясь укрыться за спиной Гарольда Ши от Санчо и его палки. — Поскольку Дон Кихот пребывает в нормальном состоянии, его галлюцинации больше не повлияют на м-м-математическую основу магии. Да остановите же этого ненормального, заберите его от меня, и я составлю заклинание, которое унесет нас отсюда.

Санчо изловчился и вновь крепко приложился своей палкой к ребрам Чалмерса.

Ши бросился вперед и ухватил оруженосца за запястья. Он выворачивал их до тех пор, пока палка не выпала из рук коротышки-оруженосца.

— Ну хватит, господин оруженосец, — сказал он. — Дайте-ка мне вашу палку. — Он посмотрел на Чалмерса, который, тяжело дыша, сидел на корточках. — Продолжайте, док.

Чалмерс извлек из небольшого кожаного мешочка, висевшего у него на поясе, носовой платочек Флоримель, а вместе с ним и перо, которое, по мысли Ши, принадлежало злополучному цыпленку. По обе стороны от себя он начертил на земле два пересекавшихся круга наподобие диаграммы множества и подмножества, которую рисуют и разбирают дети в начальной школе.

Старший психолог аккуратно разместил платочек своей супруги, перо и прядь собственных волос в зоне пересечения двух кругов, после чего попросил Ши дать ему прядь волос с его головы. Ши повиновался, и Чалмерс положил полученную прядь туда же, к остальным предметам. Затем он затянул протяжным речитативом:

Мы стоим в центре круга, очерчивающего
Все места, где мы были когда-то.
О, моя Флоримель, ты стоишь в центре круга,
Опоясывающего
Все места,
где она побывала когда-то.
Я взываю к архангелам
и всем святым,
И к тебе, о Владыка Небес, — моей просьбе внемлите.
Со скоростью птицы перенесете
Троих нас в то место, что общим
является у этих двух кругов.

Ничего не произошло. Чалмерс ждал. Ши тоже ждал. Даже Санчо Данса прекратил нападать на Чалмерса и с интересом смотрел на круги, начерченные на земле.