Страшила Барби

Коньяк, мы благоразумно разбавили горячим чаем и выпили за упокой души любвеобильного купца. Ближе к двум часам я, накапал себе валерианки и этим средством укрепил себе нервы. И уж совсем осторожничая, оставили открытой одну дверь тамбура.

Стук колес последнего трамвая, для нас прозвучал набатом.

– Ну, что ждем? – спросил я у своего напарника. Тот только кивнул головой мне в ответ, словно боялся спугнуть незваную гостью.

– Кажется, началось, – минут через двадцать шепотком сообщил он мне.

Да и сам я ощутил как бы волну, поднимающаяся от колен. Что-то слегка сдавило и заставило биться сильнее сердце. Спешно нажал на кнопку пульта дистанционного управления видеокамерой, успел заметить на её экране изображение угла насосной с приборными щитами. Вскинул глаза на насосы, и от изумления казалось, даже перестал дышать. Прямо у края работающего насоса струилось вверх, беззвучно поднимаясь, белесое облачко пара, да и не пара, а какой-то полупрозрачной кисеи, словно фата от невесты падала вверх, струясь и переливаясь в лучах света.

– Ты это видишь, – спросил, а точнее просипел, я Ивановичу.

Тот, возился с фотоаппаратом, пытаясь снять происходящее.

Сначала слабо, а потом все сильнее и сильнее застучало в мозгу, и стал нарастать страх.

– Иванович, уходи! – заорал я. Тот, потом, смеялся и рассказывал, как я махал руками на него и только булькал, пытаясь что-то сказать.

Страх начал заливать грудь и подкрадываться к голове, в которой словно дюжие молодцы вовсю колотили своими звонкими молотами по наковальням.

Но самое интересное в своей страшной и простой красоте разворачивалось у меня перед глазами. Кисея фаты разошлась на две половинки, открыв фигуру прекрасной незнакомки. Не знаю, смогу ли я когда либо, забыть этот дивный образ, и это восхищение оттененное холодным ужасом, пронзившим мое сердце? Да что там сердце! Даже мой мозг трепетал раненной птичкой!

На лунной белизне платья незнакомки, горели рубины золотого колье, матово – бледное лицо обрамляли роскошные локоны ослепительно рыжего цвета, с глазами небесной синевы гармонировали роскошные сапфиры сережек.

Не знаю, что меня понесло к дверям, может Иванович, который проскочив перед моим носом, закрыл на мгновение этот чарующий образ, так или иначе, кинулся я бежать объятый холодным страхом прочь из этой комнаты. Уже почти падая в оставленную открытой дверь, полуобернувшись, успел я заметить, как манила она меня рукой снежной белизны и играли, сверкая и переливаясь, драгоценные камни перстней на её тонких пальчиках!

– Черт, до чего же холодная земля, – пробормотал я, вставая на колени.

– Ну и напугал ты меня! – Александр Иванович тянул меня за руку помогая подняться.

– Все в порядке, голова только чуть-чуть побаливает. Ты видел её?! Видел?!

– Кого её? – переспросил Иванович, отряхивая меня от прилипших соринок.

– Ну, её – невесту купца?

– Да какую невесту?! Не было там никакой невесты, вот только мужичок с бородой – лопатой, словно чертик из табакерки из насоса выискался…

– Не скажи, не скажи! Красавица, вся в золоте, колье рубиновое горит угольками, а глаза…

– Погодь, Сан Саныч ты с глазами, может о землю ты ударился и это тебе в беспамятстве причудилось?

– Может это и так, вот только видеокамеру я сразу включил, она-то нам правду скажет – с этими словами я направился к двери.

– Постой, не торопись, видишь, ты чуток позднее меня выскочил и уже почти в беспамятстве оземь грохнулся, а если вернемся, совсем худо не будет? Давай, включай мозги, если их у тебя невеста не украла, кумекай, как дальше дело было в тех, двух случаях, с Анатолием, да Серёгой.

– Чего тут думать, как только я приезжал, так сразу и входил в дежурку – я, решительно направился к раскрытой двери. Не успел, и шагнуть на порог, как страх и участившиеся удары сердца, прогнали меня прочь.

– Ну, что, невеста купца не пускает? Давай я попробую войти… – с этими словами Иванович, направился к входу.

Мне показалось, что его даже как бы отшвырнуло от дверей.

– Ф-фу, что творится! Не пускает и все тут! – подошел он ко мне. – Страхом как волной обдает, и сердце прямо болтается в груди! Что это с нами?

– Н – не, знаю! – меня колотила дрожь. – Только вчера, да и позавчера, я спокойно вошел в дежурку.

– Значит, было что-то, что не мешало тебе войти! Слушай, если это не аммиак нам такие галюны выдает, следовательно, это излучение? Помнится, мы как-то работали на подстанции, там напряжение 220 киловольт почти рядышком было, так вот у всех мужиков, кто накануне пил, перед глазами такая радужная пена плыла, а только отойдут метров на пятьдесят – проходит, вот значит, может и здесь, у нас, такое?

– Так у нас не киловольты, а обыкновенные вольты, но попробовать – можно, ты аварийный фонарь, где оставил?

– Как всегда – над столом висит…

– Давай сделаем так: ты иди и обесточь электролинию нашего бокса, если это излучение, то оно исчезнет, и я с фонарем осмотрю помещение дежурки, а главное – заберу телекамеру. А кстати, где фотоаппарат?

– А пес его знает, я вроде пытался что-то сфоткать, а куда потом он девался – не знаю.