Страшная дорога свободной личности

Как показывает автор, ссылаясь на крупного израильского психолога, ученика Юнга Эриха Нойманна, природа при слиянии с ней проявляет свою двойственность. С одной стороны, это добрая мать, «дарительница жизни и счастья, плодородная земля, рог изобилия плодотворного лона. Она выражает инстинктивное знание человечества о глубине и красоте мира, великодушии и милосердии». С другой стороны, природа обнаруживает себя в пожирающем, разрушающем аспекте — как вытесненная человечеством в бессознательное «злая мать или покрытая пятнами крови богиня смерти, чумы, голода, потопа, силы инстинкта или наслаждения, влекущего к разрушению». Эта богиня обнаруживается в разных культурах и под разными именами — Лилит, Кали, Нейт, Кибела — однако ее основополагающая роль как центральной фигуры обсуждаемого «природного» культа является кросс-культурной и мета-культурной.

Развивая мысль о двух культах — связанном с яростным выпрыгиванием из природы в Абсолют и связанном с растворением в природе, Сергей Кургинян пишет, что при кажущейся разнонаправленности этих культов они на деле близки между собой. Оба эти культа — темные. Первый из них, гностический, основан на бегстве из материального мира, но такое бегство является бегством в изначальную тьму. А растворение в природе, которая в сердцевине своего вечного коловращения имеет вечное пожирание и разрушение форм, приводит к темным матриархальным культам. «Слишком многое сближает эти крайности, и ограничиться их простым противопоставлением ни в коей мере невозможно, — отмечает Кургинян. — Эти крайности роднит не только культ той или иной тьмы, но и антиисторичность, то есть глубокое презрение ко всему, что связано с преодолением чего-то Первоначального».

Первоначальный Абсолют, предшествующий творению материи, или Первоначальная неразделенность человека с природой есть то, что преодолевается в ходе развития человечества, деятельности человека. Предположу, что свобода личности, за которую борется современный Запад, мыслится как возможность «снять» все изменения Первоначального, вернуться в это Первоначальное. В подтверждение этого хотелось бы рассмотреть сочетание тех лишь на первый взгляд противоположно направленных культов, о которых говорит Сергей Кургинян, на материале западной культуры.

Прежде всего представляется нужным обратиться к кино как массовому искусству, которое, будучи значительным, всегда с одной стороны что-то отражает, а с другой стороны — что-то формирует в актуальном социуме. И остановиться на творчестве одного из самых известных, культовых режиссеров современной Европы — Ларса фон Триера. Которое имеет самое прямое отношение к вышеупомянутым двум культам.

Ларс фон Триер (настоящее имя Ларс Триер) — плодовитый режиссер, чья творческая карьера длится уже более 40 лет, из которых первые 20 лет он снимал у себя на родине в Дании, а затем — по всей Европе и в США, обладатель более 100 кинематографических наград, автор нашумевших фильмов «Рассекая волны», «Танцующая в темноте» и «Догвилль». Является также автором сценариев и актером. Известен не только техническим и жанровым новаторством, но и тем, что поднимает в своих фильмах экзистенциальные вопросы.

Фон Триеру, человеку в художественном смысле смелому, в течение своей карьеры в основном удавалось оставаться в рамках респектабельности, несмотря на определенное бунтарство в некоторых его фильмах и специфические обстоятельства его личной жизни, как например, затяжная депрессия, лишившая его на определенный период возможности снимать. Но однажды он оказался в центре оглушительного скандала, послав определенный смысловой месседж европейскому обществу не на языке метафор и кинообразов, а в виде прямого текста. Хотелось бы начать разговор о Фон Триере именно с этого скандала и с фильма, в связи с которым этот скандал произошел.

Это было 18 мая 2011 года, когда Фон Триер привез на Международный Каннский кинофестиваль свою новую картину «Меланхолия», которая считалась фаворитом фестиваля. Во время фестиваля состоялась пресс-конференция Фон Триера, на которой он неожиданно признался в симпатиях к Гитлеру и нацизму. На следующий день организаторы фестиваля выпустили коммюнике, в котором объявили режиссера персоной нон-грата на фестивале, и Фон Триер вынужден был покинуть Канны.