Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно»

Читая его воспоминания, записанные Андреем Мальгиным, я поражался тому, что те моменты, которые Андрей Андреевич рассказывал мне, он почему-то не счел нужным рассказывать ему. Вероятно, дело заключалось в том, что я беседовал с ним как один из лидеров крымского «Мемориала», а это один настрой, одна аура. Андрей Мальгин — директор краеведческого музея, политолог определенного толка — аура несколько иная.

Полностью заняться историей партизанского движения в Крыму, заняться так, как я это делаю всегда: полностью погрузившись в тему, отбросив все прежние увлечения и планы, — я был вынужден после того, как в одном из школьных учебников по истории Украины обнаружил тот факт, что о крымских партизанах в учебнике не упоминают вообще!

Когда я встретился на одном из «круглых столов» с авторами этих учебников, то они доверительно мне сказали, что просто не хотят переносить в свои книги «прежний коммунистический бред». Стало очевидным, что нужен новый, современный взгляд на то, что происходило в Крыму в 1941–1944 годах.

Я понимал, что одна из самых взрывоопасных тем — коллаборационизм.

Как поступить? Есть известное выражение: «В доме повешенного не говорят о веревке». Может быть, это и правильно, но я с болью видел, что «говорят» и не только «говорят», а смакуют. Или, как выразился Октябрь Козин: «Врут!»

Нет, замалчивать эту тему нельзя! Я был вынужден сравнить то, что происходило в Крыму, с тем, что творилось почти в это же время на других территориях тогдашнего Советского Союза.

Северный Кавказ: «В июне 1941 года… организованы повстанческие отряды.

Когда же фронт приблизился к горам Кавказа, действия повстанцев настолько активизировались, что они смогли отрезать для красных все пути отступления, в частности Клухорский перевал, через который несколько тысяч красных пытались уйти в Сванетию. Сотни убитых комиссаров, тысячи пленных красноармейцев, большие отары отбитого у отступающих большевиков скота, огромное количество воинского снаряжения и оружия — таковы были трофеи повстанцев.

При активной помощи карачаевцев германские войска заняли Карачай обходным движением без единого выстрела. По тропинкам, известным только сынам гор, вошли германские солдаты-освободители в аулы» [96, с. 86].

А вот как развивались события в Балкарии: «Тысячи балкарцев, кабардинцев, карачаевцев и других народов Северного Кавказа уничтожены большевиками в 1941–1942 годах за то, что они желали поражения Сталина. Осенью 1942 года только в одном балкарском селе Верхняя Балкария большевики убили 575 мирных жителей, причем убиты только старики, женщины и дети, которые не могли скрыться в горах. Их жилища дотла сожжены бандами НКВД. Поводом для этой кровавой оргии послужило то, что жители этого села восстановили мечеть и молились в ней за победу немцев» [96, с. 87].

Чечня. «Вся Чечня горит в огне. Аулы днем и ночью беспрерывно бомбардируются советской авиацией. Все чеченцы изъяты из армии и возвращены в Чечню. Все чеченцы согнаны в три горных района, оцеплены красными войсками и обречены на гибель. Несмотря на неравенство сил, наши доблестные сыны гор — абреки ведут отчаянную борьбу за их освобождение» [96, с. 87].