Страшная сказка (не)для Золушки

Может тогда я и выпустила подушку, пытаясь закрыться руками и схватиться за руку, которая пыталась содрать с моей головы скальп? В любом случае, это едва не стоило мне жизни. Потому что Аннике удалось отыскать её чёртов нож и ухватиться за его рукоятку весьма ловким захватом, а потом… Потом занести его надо мной. После чего я уже вообще не соображала, что происходит, и что я сама творю. Инстинкт сработал снова за меня, резко, будто ударом током. Я вскинула руки, пытаясь закрыться ими от ножа и интуитивно жмурясь с надрывным криком от того ненормального ужаса, которым меня в эти мгновения накрыло… Будто гробовой крышкой или саваном. В голове мелькнула ненормальная мысль: «Это всё?.. Неужели это всё?..» – словно шоковым разрядом пронзившего насквозь тока. И я почувствовала этот удар, пока ещё без боли, скользнувший по изгибу моего локтя, вспарывающий там кожу и… за считанные доли секунды добравшийся до моей щеки…

Глава 24

Ещё никогда в жизни я не испытывала подобного ужаса, даже когда меня похищали, даже когда за соседней стенкой неизвестного мне дома насиловали мою лучшую подругу… Никогда ещё я не была так близка от осознания, что это мои последние хриплые вздохи и практически предсмертные истеричные удары сердца о рёбра, горло и барабанные перепонки. Что ещё несколько таких мгновений и всё. Всё резко исчезнет, оборвётся и закончиться.

Но за первым полоснувшим меня по руке, щеке и уху ударом ножа, ни второго, ни третьего не последовало. Да и давления от веса насевшей на меня Анники вдруг ничего не осталось. Она куда-то неожиданно исчезла. Вернее, её с меня снесло или кто-то сдёрнул её в один щелчок пальцев. После чего последовал её ненормальный визг и смешанные на двух разных языках истеричные ругательства.

– Отпусти меня!.. Я её прирежу! Она должна сдохнуть… – разве что долго выкрикивать в мой адрес истошными угрозами ей не дали. Её вопли резко оборвались, сменившись на глухое мычание. Видимо, кто-то зажал ей рот.

– И что теперь делать с этой ненормальной? – услышанный мной мужской голос я не узнала, но разжать на лице руки и посмотреть, кто это, я так и не смогла. Меня попросту парализовало. А уж как вскоре начало трясти и колотить изнутри…

– Запри её пока в холодильной камере цокольного этажа. Пусть немного остынет. Потом с ней поговорю, если появится желание.

А вот Кроноса я узнала моментально, оцепенев на несколько секунд ещё сильнее и не веря тому, что слышу. Не в силах поверить в то, что это не сон, а я до сих пор жива и… И…

Чёрт! Вот теперь меня накрыло просто убийственной паникой. А когда кровать под чьим-то весом прогнулась и «издала» характерную вибрацию, я и вовсе дёрнулась всем телом, неосознанно убирая от лица руки и сразу же зажмуриваясь от яркого света, ударившего по глазам.

– Тихо, тихо. Это я. Всё хорошо. Всё уже позади.

Только меня затрясло уже просто безудержно, когда я более-менее привыкла к включенному кем-то свету и действительно разобрала сквозь пелену хлынувших из глаз слёз приблизившегося ко мне Федерико. Смотрела в его хмурое лицо и осматривающие меня глаза едва ли веря в то, что он реален, и не является моей предсмертной галлюцинацией. Пока он не прикоснулся ко мне, вызвав очередную паническую реакцию, передёрнувшую меня, будто ударом тока, и не поняла уже окончательно, что всё это происходило на самом деле. Это был не сон. И меня чуть было…

– Господи… она… она же… – я надрывно втянула воздух через рот, или, скорее, шумно всхлипнула, моментально холодея от убийственного понимания, что всего несколько секунд назад находилась на самом краю… Что уже почти… – Она же меня… боже… мама!..

– Ти-ихо, тш-ш!

В этот раз меня трясло от прорвавшихся безудержным потоком рыданий. Причём активировавшихся одновременно с прикосновениями рук Кроноса, которые обхватили меня вначале за предплечья, приподнимая с кровати, как маленькую практически невесомую девочку, и вскоре ревностно прижимая к гладиаторской груди мужчины, прикрытой всего лишь белой майкой. Я тут же вцепилась в него, как в единственный спасительный буй посреди беспощадного океана, чуть было не утопивший меня в своей ледяной мгле. Да так крепко, что у самой заболели пальцы. Хотя ослаблять хватку не решилась. Сразу ткнулась сопливым носом в мускулистую грудь и едва не взвыла в голос, давая волю взявшим надо мною верх чувствам и слезам.

– Я не… не знала!.. что… она!

– Никто не знал. Если бы даже просто догадывались, то никогда бы такого не допустили. Всё, Дана. Ты её уже больше никогда не увидишь. Теперь ты в безопасности. И никто к тебе здесь не посмеет даже пальцем дотронуться без моего ведома.