Страшная тайна

— Можете мне не верить, но, когда дедушка был в партизанском отряде во время войны и получил тяжелое ранение, ему спас жизнь один офицер. Когда дедушка открыл глаза, этот человек сказал: «Вы в безопасности». Кажется, граф нашел между вами много общего. И что мне прикажете делать? Выполнить просьбу графа, но тогда он может вспомнить все… или отказать тяжелобольному человеку? Это первая его просьба после того, как он пришел в сознание. Дедушка не даст нам ни минуты покоя, пока не увидит вашу светлость у своей постели!

— Даже потеря памяти его не изменила, — задумался Натан. — Если граф окончательно придет в себя, расскажите ему о вашем благородном поступке. Он будет доволен.

— Не желаю видеть вас в нашем доме. Не желаю, чтобы вы приближались к дедушке, — воскликнула Изольда.

— Мне жаль графа, искренне жаль, — Колье сел на диван, и девушка тотчас отодвинулась подальше. — Старик очень неуверенно держал в руках эту винтовку. Я только заглянул в дверь и собрался уходить. Увидев меня, он, скорее всего, потерял контроль над собой. Я глубоко сожалею.

— Невероятно. Скажите, у вас есть совесть?

Она собиралась вложить в эти слова как можно больше презрения, но получился только жалкий всхлип. Натан раздраженно спросил:

— Дедушка поправляется, отдает распоряжения, что вам еще нужно?

— Ничего. Просто я не знаю, как поступить. Граф даже не помнит, кто такой Филип.

— Это является доказательством глубокой потери памяти, — кивнул головой Натан. — Если граф забыл любимого претендента на вашу белоснежную ручку, то у меня еще меньше шансов быть узнанным.

— Я бы так не сказала, — вмешалась Поппи. Изольда с осуждением посмотрела на нее.

— Итак, — сказал Колье. — Каково ваше решение?

Она снова обратила на Поппи растерянный взгляд, но соседка неопределенно пожала плечами.

— Вы зайдете к нам? — после недолгих раздумий спросила Изольда.

— Да.

Изольда вернулась домой почти бегом. Натан с Поппи догнали ее только у дедушкиной спальни. Граф не спал. Видимо, старик узнал Поппи; когда они вошли, он повернул голову и слегка улыбнулся.

Потом дедушка заметил Натана.

— Вы были со мной, когда это случилось? — граф коснулся забинтованной головы.

— Да, — сказал Колье.

— Они утверждают, что я чистил заряженное ружье. Какая бессмыслица. Сам я, к сожалению, ничего не помню, но если вы стояли рядом, то, может быть, объясните, что произошло? Мы беседовали?

— Да.

— О чем мы беседовали?

Натан молчал. И все замолчали, только Анни испуганно охнула. Глаза зияли, как две черные бездны, на осунувшемся лице Ивана Коссовича. Он не дрогнул под пристальным взглядом молодого человека. Натан считал историю с потерей памяти ловушкой, догадалась Изольда.

Колье сел в кресло, которое предусмотрительно освободила Анни, и осторожно взял слабую руку графа.

— Речь шла о вине, — сказал он. — Мы непременно скоротаем вечер за бутылочкой хорошего вина.

Дедушка задумался, стремясь найти в ослабевшей памяти хоть какую-то точку опоры, от напряжения на его лбу даже появились капельки пота. Изольда поняла, что пора вмешаться.

— Нет, сейчас я не разрешаю тебе пить, — весело сказала она. — Если только полстаканчика.

— Вы знакомы с моей внучкой? — от прежнего сильного и уверенного голоса графа остался только слабый шелест.

— К моему глубокому сожалению, мы почти незнакомы, — ответил Натан, и старый граф улыбнулся.

— Изольда — добрая девушка, но очень любит шутить. Если вы попросите, она принесет нам самое лучшее вино.

— Если это не затруднит вас, — невинно улыбнулся Колье.

— Изольда, достань вино из шкафа, — попросил граф. — Будь умницей.

Вслед за ней из спальни вышли Анни и Поппи.

— Кажется, мой жилец поднял ему настроение, — сказала Поппи.

— Это долго не продлится, — мрачно заметила Анни. — Можете мне поверить.

Но предсказание Анни не сбылось. Натан Колье исцелял дедушку лучше любого врача, граф встречал юношу с нескрываемым восторгом, вскоре уже не мог обходиться без его присутствия. Старик радовался и появлению внучки в спальне, но остроумный Колье перешел в разряд самых желанных гостей.

Он приходил почти каждый день, и после его визита состояние больного заметно улучшалось. Изольда заметила, что чаще всего граф рассказывал Натану разнообразные истории из времен своей молодости. Иногда дедушка переходил на незнакомый язык, в этом случае Колье согласно кивал, притворяясь, что все понимает.

Впервые она была признательна Натану. Иван Коссович оживал и набирался сил с каждым днем. Он охотнее ел, засыпал без снотворного, а уже через неделю пожелал встать с постели и спуститься вниз.

Граф преодолевал ступеньку за ступенькой, опираясь на руку Колье. В гостиной молодой человек усадил Коссовича в любимое кресло. Изольда, которая, обливаясь холодным потом, все это время шла следом, забыв о том, что дедушка может их слышать, раздраженно сказала:

— Не представляю, что бы мы делали без вашей помощи. Скажите, наш граф еще не надоел вам своей старческой болтовней?

— Ошибаетесь; когда граф рассказывает о своей юности и верных друзьях, которые его окружали, он перестает быть стариком, — сказал Натан.