Страшнее Зомби (СИ)

Козулькин постарался, чтобы его подчиненные не догадались о его черных думах и всячески подбадривал их, обещая что через пару минут их снимут с вышки, а нечисть сожгут огнеметами.

26 мая 1993 года, Среда 17:03. День Седьмой.

Возле г. Бугуруслан Бугурусланского района Оренбургской области

Ага, вот и он, голубчик, погибнуть героями и быть заживо сожранными нам начальство никак не дает.

Козулькин указал забитую толпой зомби площадку перед вышкой. Виляя из стороны в стороны так, что попавшие под нож зомби летели в разные стороны, поврежденная машина разведки влетела на газон, опрокинула с пяток упырей и натужно гудя, ткнулась окрасившимся в бурое разбитым капотом в стену вышки. Из работающего с перебоями двигателя повалил густой дым, и он дернувшись, заглох. Тут же двери открылись пинками изнутри и Малышкин, водитель и четверо членов экипажа, походу снося головы встающим с земли зомби, рванули в сторону лестницы. Дружно работая прикладами, сверху им на встречу двинулись Козулькин и Павлушкин. Через пять секунд лестница и площадка перед ней были временно свободны, чем тут же воспользовались приезжие. Раскладывая весь боезапас на столе будки ГАИ, Малышкин не знал радоваться ему или печалиться.

Ух, ну и невезуха! Надо же нарваться на засаду и повредить колесо. Как ты, Саш, выполнил задание? Нашел горючку?

Козулькин кивал на слова Малышкина.

Горючку мы нашли, хватит на все нужды, только дорога на аэропорт идет через город, а там этих зомби – пруд пруди! Да еще оказались заперты здесь. Мы-то думали это нас выручать уже колонна подошла, а вы тоже бедствие терпите.

Давайте, голубчики, лучше готовиться к осаде.

Поторопил Малышкин подчиненных.

Чует мое сердце, что эти недоделанные упыри нас обложили со всех сторон и с минуты на минуту на штурм пойдут. Посмотрите-ка на негодяев!

Тем временем привлеченные звуками стрельбы зомби в различной степени разложения стягивались к вышке гаишного поста. Самые шустрые и свежие кончились быстро – все же свежей жратвы для ходящего мертвеца в эту пору уже днем с огнем не найти, пара десятков на квадратный километр – это был предел. Пять свеженьких уже не поднимались, утомленные вниманием, оказанным им со стороны ушлых разведчиков. Еще около десятка из оставшихся вертели головами, трясли поломанными конечностями и скрипели переломанными костями. Противный звук трущихся друг о друга при каждом движении кусков ребер выводил осажденных из себя. Но не это было самым неприятным. С каждой минутой, все больше и больше с различных сторон к месту рандеву собирались изрядно погрызенные, грязные и подгнившие зомби. Шаркая скользящими от гноя на асфальте ступнями, переваливаясь из стороны в сторону при ходьбе, заваливаясь на бок, медленно группами и по одиночке, они присоединялись к образовавшейся толпе, теснили друг друга в попытке подобраться как можно ближе к такой манящей и недоступной пока еде. Позже всех ползли на остатках рук самые неудачливые на этом празднике жизни. Лишенные конечностей инвалиды, одноногие и безрукие, все они шли к этому месту или пытаясь оторвать себя от земли, ползли за так необходимым им свежим, восхитительным, трепещущем от ужаса и еще живым мясом.

По мере того, как размер толпы сначала превысил сотню, а затем и две или три сотни особей, страх и вся серьезность сложившейся ситуации постепенно начал доходить до осажденных. Бойцы приуныли, они не подходили к окнам, старались на смотреть на методично колыхающееся море мертвых голов. Трупная вонь воцарилась внутри поста, а снаружи она буквально выворачивала каждого, кто осмеливался вдохнуть воздух. Вонь усиливалась и крепчала. Разведчики были нехилыми молодыми мужчинами, но со временем каждому из них начинало казаться, что рано или поздно наступит такой момент, когда они просто задохнуться от вони и без боя превратятся в зомби.

Попытки по одному просочиться через перекрытую бойцами лестницу не прекращались ни на секунду. Серые руки тянулись к поручням, вверх один за одним взбирались мертвецы, но только лишь для того, чтобы тут же рухнуть с двухметровой высоты и удариться о бетонный фундамент строения. Хруст и глухие удары повторялись с периодичностью три раза в минуту. Чаще всего упавшие тут же поднимались на ноги и пытались повторить попытку, но иной раз все же они подволакивали сломанную ногу, перекрученный позвоночник не держал упавшую назад голову или разорванное о бетонный штырь в полете лицо имело лишь один глаз. Слегка радовало то, что шестеро из насильно десантированных уже не шевелясь, лежали там, где и упали. Однако слой тел смягчал падение вновь упавших, и поэтому начавший было расти в пользу оборонявшихся счет в определенный момент перестал увеличиваться.