Страшнее Зомби (СИ)

Тихо то как. Неужели никто не выжил во всем Чапаевске?

Вика обратилась к Бабке как к самому молчаливому, пытаясь его разговорить.

Вика старалась облегчить состояние Бабки, пыталась беседовать с ним, выражая всеми своими речами, что она очень сожалеет, но жить нужно и дальше.

С недавних пор Погарыш начал замечать за сестрой неладное. То она начинала веселиться на ровном месте, то вдруг краснела и поперек слова застывала при разговоре. Часто в последнее время Вика стала молчать и глядеть в окно. По всему выходило, что Вика влюбилась. Однако по яростному отпору и образцовому разгрому всех жалких потуг на логические конструкции, который подстраивал Семен, пытаясь вызвать Вику на разговор, было понятно, что сердце ее принадлежит совершенно точно не ему. Видя это, Семен злился, кряхтел и впадал в косноязычие. Были бы у Вики подруги, то этот секрет быстро бы перестал быть секретом, а пока Вика страдала от несчастья, она не могла поделиться своими чувствами. Объект обожания ни сном, ни духом не был информирован о тайном воздыхательстве. Наоборот, если бы кто-нибудь сказал ему это, Вика бы сгорела со стыда.

Погарышу все эти штучки были глубоко неинтересны, поэтому он закрывал на это глаза и подолгу спорил с Семеном о том, что удобнее в ближнем бою – катана или шашка.

На небольшой остановке после того, как колонна покинула город, длившейся всего пять минут, в салон восьмой машины, где ехали кроме Вики, Семена, Погарыша и Бабки забежал Косолапов, и Бабка отдал какой-то сверток, лежавший в его вещь-мешке. После этого в салон усадили троих жутко исхудавший и грязных детей, которые постарались быстрее молча забиться в угол. Кто-то дал детям остывшую утреннюю перловую кашу и они начали ее наворачивать, так что за ушами трещало.

На рассказы попутчиков, что же случилось, дети отвечали неохотно, но все же через некоторое время рассказали, что когда на город нашла эпидемия, кроме школы во многих зданиях, в том числе и в отделении милиции были в осаде выжившие, и они даже поддерживали между собой связь – писали на больших щитах сообщения мелом и углем. На третьи сутки зомби стали куда-то уходить все больше и больше, и в итоге некоторые выжившие начали потихоньку выходить и добирались до запасов еды – кто в погребах лазил, а кто и в сельмаге промышлял. Один раз предыдущей ночью отряд фуражиров из трех милиционеров, пошел в ближайший к озеру дом с подвалом, они успокоили запертых в доме мертвяков и начал собирать запасы. Один человек оставался снаружи. Вдруг он услышал шум разбивающихся банок и стрельбу из пистолета. Свет фонаря в погребе погас. Сколько не звал ушедших и не ждал, что может они вернуться оставшийся сверху, даже через час по лестнице никто не поднялся, все было тихо. Он светил фонарем вниз, но видел только разбросанные запасы овощей. Единственный пистолет оставался внизу, поэтому он вернулся назад и передал эту историю в школу посредством написания текста краской на натянутых шторах. Еще одна группа пошла в этот дом и никто уже не вернулся.

Что-то мистика прямо, такого не бывает. Вторая группа должна быть осторожнее, они то знали о том, что в подвале нечисто.

Вслух подумала Вика. На это Погарыш ответил ей вполне разумное

Я бы лично во второй раз туда и не полез – что свет на нем клином сошелся? Черт возьми, это же не последний подвал с тухлыми огурцами. Наверняка еда была и в других местах.

А может это был какой-то ядовитый газ?

Семен опять начал предаваться любовным грезам, поэтому его мозги начали понемногу размягчаться. Семен спросил у детей:

А противогаз они не надевали?

А ты подумай чем-нибудь другим, кроме того места, на котором сидишь.

Ответила ему Вика

Дети еще не знают что такое противогаз. Да и где ему взяться в отделении внутренних дел?

Маленький юркий мальчишка лет семи, выглядевший не таким грязным, как остальные продолжил свою историю, ему совершенно нечего было ответить.