Страшное Проклятие

— Конечно! Нормально, совершенно адекватно воспринимают дети как голых мужчин, так и голых женщин на пляже, — продолжил свой рассказ Алексей Викторович. — Совсем другое дело — некоторые зрелые мужики, которые почему-то впадают в бешенство при виде обнажённого человека. Вспомнился мне ещё один аналогичный случай, связанный с неадекватным отношением к нудистам. Отдыхал я когда-то раньше, пока не ездил на Утриш, в Алуште. Там, на краю города, имелся небольшой нудистский пляж, который был отгорожен пирсом от обычного пляжа по соседству. Я ходил на обычный пляж — там было меньше народу. Штормило как-то раз, был сильный ветер. Получилось так, что какого-то нудиста смыло с нудистской стороны пирса и затянуло морем. Он почти тонул, барахтался, долго не мог выбраться из воды. Удалось ему это только за пирсом, на пляже, где загорали обычные люди. Перепуганный обессиленный бедняга вылез из воды и сидит, никак не может очухаться, набраться сил, чтобы уйти. Вдруг какой-то дед хватает выброшенный морем на берег сук, типа дубинки, и, злобно матерясь, бежит к нудисту. "Ты зачем, — орёт, — развратник, свои яйца выставил! Сейчас я тебе их отрывать буду". Чуть не избил бедолагу дубинкой. Еле отбили голого, обессиленного человека.

Эдик с интересом слушал рассказ Алексея Викторовича, но он собрался уходить:

— Ладно, пойду-ка я пройдусь, прогуляюсь по лесу до родничка. Здесь в горах есть родничок, обычный горный родничок. Вода из земли сочится, ямка вырыта — вода в ямку и собирается. Раньше туда за пресной водой все ходили.

— Знаю я этот родничок, — сказал Эдик. — Мы тоже там были в прошлый раз. А почему сейчас туда никто не ходит?

— Так пересох родник. В этом году лето выдалось сухим и жарким. Вот и пересох родничок. Рано утром, говорят, ещё можно со дна немного воды начерпать, а днём — сухо. Приходится на водопад за водой идти. А недавно идиотская история на родничке приключилась. Приехал на Утриш какой-то чиновник из Анапы. На нудистов поглазел, а потом по лесу решил прогуляться. Ну и прошёл по тропе до родничка. И тут ему сильно в туалет захотелось, извини, по большому. Видит: ямка. А что за ямка, почему к ней тропинка протоптана — думать не стал. Снял штаны и присел справлять нужду в эту ямку. Но на его беду мимо местные ребята проходили, из тех, что постоянно здесь живут. Видят: мужик прямо в их родничок гадит. У ребят аж челюсти отвисли: большего кощунства они представить себе просто не могли. Ну сам подумай, что бы ты сделал, если б увидел, что в твой источник питьевой воды гадит какой-то гад? Вот и ребята подбежали, мужика избили, ой, сильно избили, говорят, за ноги держали, головой в ямку окунали.

Вообще-то Утриш — место тихое. Конфликты здесь случаются редко. Сама природа, море внушают спокойствие, делают людей добрее. Но тут случай особый. Хотя и мужика жалко — не знал он куда нужду справляет.

А на следующий день сюда из Анапы человек десять милиционеров прибыли. С избитым чиновником ходили, его обидчиков искали. Нашли кого или нет — не знаю. Пойду, посмотрю, что стало с родничком.

Алексей Викторович ушёл, а Эдик искупался в спокойном, идеально прозрачном в эти утренние часы море и присел на берегу, наслаждаясь легким шумом прибоя.

К нему подошёл проснувшийся Слава:

— Где профессор?

— Какой профессор? — удивился Эдик.

— Что? — как обычно переспросил Слава.

— Какой профессор? Я не знаю никакого профессора.

— Ну ты даёшь! Вчера целый день с Алексеем Викторовичем общался, а сегодня говоришь, что знать его не знаешь!

— Разве Алексей Викторович профессор? — снова удивился Эдик.

— А ты думал — он дворник?

— Я думал, что он экстрасенс.

— Что?

— Разве Алексей Викторович не экстрасенс?

— Ха-ха! А я танцор! Профессор экстрасенсов и других придурков на дух не переносит.

— И чем Алексей Викторович занимается? — спросил Эдик.

— Что?

— Ну, где он работает?

— Он доктор наук в университете, профессор психологии, — сказал Слава. — Ты передай ему, что я, как и планировал, иду в Анапу затовариваться. Буду только вечером.

Слава быстро собрался и ушёл, а Эдику сразу стало как-то легче на душе: в присутствии Славы он чувствовал себя не комфортно.

Профессор вернулся в прекрасном расположении духа.

— А вы оказывается не экстрасенс, — слегка укоризненно сказал ему Эдик.

— Ну, да. Я психолог, но профессия психолога сродни профессии экстрасенса и психотерапевта.

Алексей Викторович предложил Эдику пообедать вместе с ним и заодно обсудить методы работы экстрасенсов. Был, собственно, не обед в привычном его понимании, а вермишель с консервами и чай с печеньем на десерт да длительная беседа, растянувшаяся почти до ужина.

Оказалось, профессор изучал работу экстрасенсов, колдунов и предсказателей и пришёл к выводу, что все они просто внушают своим клиентам те или иные установки.