Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды

Хорошо. Допустим, мы склоняемся к монархии. Где гражданин не выборщик, а подданный. Но в монархическом (точней, самодержавном) устройстве государственной жизни есть своя железная логика; нравится она кому-то или не нравится, но суеты и публичных обманок вроде фальш-правительства, зиц-председательства она не предполагает. Если во главе страны стоит самодержец, то кого и зачем он должен прикрывать? От кого таиться за ложными, обманными, декоративными приемами? На такой сомнительный шаг государя может толкнуть исключительно личная склонность к юродству; вот наш общенародный любимец Иван Васильевич Грозный – тот мог посадить на трон Симеона Бекбулатовича, политического предшественника т. Зубкова, писать ему слезные письма, именуя себя Ивашкой. Но не для того, чтобы прикрыть от бояр и народа настоящего преемника. А для того, чтобы… не знаю для чего. Историки теряются в догадках. Скажем, для того, чтобы скоморошески продемонстрировать свою абсолютную власть. Власть поставить над собой другую власть. Само по себе разумеется, что временную.

Но ведь то, что мы наблюдаем сейчас, – не юродство. Это смутный шлейф демократических процедур, обессмысленных монархической ситуацией. Это абсолютизм, лишенный абсолютности и вынужденный прибегать к театральным приемам ради поддержания реноме, которое никого в действительности не волнует. Кажется, можно ставить диагноз. Мы попали в политическое зазеркалье. Здесь не действуют никакие твердые правила. Здесь совершается безумное чаепитие. Вопрос к самим себе: что делать? Принимать как данность и ждать развязки? Или все же идти на предстоящие выборы и упрямо, рискуя проиграть, голосовать за тех, кто хотя бы по минимуму готов продолжать иную, демократическую традицию? (По мне такая партия одна, из трех букв, первая С, вторая П, а третья сами догадайтесь.) Есть мнение, что нужно переждать; его все чаще высказывают образованные люди. По-моему, оно ошибочно. Потому что в этом смысле нас посчитали; нам создали условия, в которых проще всего отказаться от выбора и добровольно самоустраниться. Наоборот, нужно идти в декабре к избирательным урнам и упрямо, стоически выражать свое политическое мнение. Не капризничая. Не ожидая слишком много от тех, кому доверяем свой голос. Но сохраняя себе право на будущее. Потому что настоящее себя окончательно исчерпало.

Недоверительное управление

На неделе между 24 и 30 сентября. – Отставка Сердюкова отклонена. – В правительстве сменилось всего три министра. – Андрей Луговой заявил, что пойдет в парламент – вторым по спискам Жириновского; бывший второй, Митрофанов, подался в «Справедливую Россию».

Любой публицист обычно страдает скрытым параноидальным комплексом; он только тем и занимается, что всем стремится навязать свою точку зрения. Ходит за читателем, слушателем, зрителем, дергает его за фалды, крутит пуговицу, дышит в лицо: не-не, погоди, не отворачивайся, а знаешь ли ты, что…

Странно ловить себя на чувстве, что паранойя побеждена шизофренией. И твое сознание двоится. Вместо того чтобы мучить адресата навязчивой идеей, ты сидишь в уголке растерянно и думаешь: с одной стороны, с другой стороны… но ведь эти стороны не совмещаются?[12]

В начале нынешней недели мы узнали состав нового российского правительства. В очередной раз подивились умению власти наводить тень на плетень. Ругался-ругался т. Зубков на административную реформу, грозился-грозился перестроить структуру кабинета – и что же он перестроил? Еще один вице-премьер, два комитета и перераспределение финансовых полномочий между министерствами. Все это обычные технические донастройки, их запросто можно было произвести в рамках фрадковской недовертикали. При этом сами донастройки производят очень хорошее впечатление.

То, что Кудрин усилился, позволяет надеяться на то, что сезам не откроется депутатам. Ни перед выборами, ни во время оных, ни после. Кудрин денег не даст. И страну не раздует от мгновенной финансовой водянки. После которой столь же быстро наступает смерть.

Герман Греф, что называется, ушел по бизнесам; это тоже неплохо. При всем либеральном к нему уважении. Герман Оскарович давно устал от государевой службы; амбиции не позволили бы ему смириться с потерей контроля за инвестфондом в пользу министерства регионального развития. А Эльвира Набиуллина, во-первых, ничем не хуже – как талантливый администратор, масштабно мыслящий экономист. Во-вторых же, по-женски сдержана; больше не будет ежевесенних прошений о немедленной отставке; имперский размах министерства уступит место внятному управлению обозримым пределом.