В центре общего внимания – публикация пародийных картинок, изображающих пророка. Мусульманская общественность во главе со специальным советом, который в свое время (после парижских погромов) создал при своем министерстве Николя Саркози, требует жертвенной крови редактора, разместившего рисунки в газете; в смысле – суда и увольнения. Сам Николя Саркози резко против; весело улыбаясь, он разъясняет корреспондентам свою позицию: лучше пусть будет слишком много карикатур, чем слишком мало, он понимает чувства верующих, но они должны смириться с тем, что живут в стране, традиция которой запрещает запрещать насмешку, в том числе над религией. В ответ мусульмане грозят распустить примирительный совет и пойти медийной войной на нехорошего Саркози. Напрасно; эта война лишь укрепит его позиции, добавит шансы в президентской гонке. Потому что он стоит на страже ценностей Французской республики. И нация это одобрит. Даже те, кто борется за права мусульман в европейском мире. Обижать при найме на работу не дадим, дискриминацию осудим, но карикатуры запрещать не станем. Чувство юмора, вольная ирония и кухня – основы традиции. Сегодня вы мешаете смеяться, завтра устриц есть запретите, поставите под сомнение луковый суп и андуенские сосиски; что тогда от Франции останется?
Что тут сказать? Хорошо французам, они знают, в чем заключается их традиция. Сама по себе традиция может быть сколь угодно глупой (или сколь угодно умной); важно лишь, что она есть и, значит, есть пока консенсус по вопросу о том, что допустимо, что недопустимо, что следует терпеть, а что порицать. В такой ситуации можно быть сторонником традиции, а можно быть ее противником, то есть диссидентом; можно ей следовать, а можно дерзко нарушать. Политическая, гражданская картина мира отцентрована и сфокусирована; ничего расплывчатого, двусмысленного: занимайте места
Проблемы начинаются, когда в едином европейском пространстве сталкиваются разные национальные традиции; то, что самоочевидно во Франции, не столь однозначно в Италии. Попробуем спроецировать недавний российский конфликт (девочка Маша Шрайбер подала иск против преподавания дарвиновской теории в школе) на европейскую почву: как среагировало бы тамошнее общество на аналогичные судебные претензии?
Во Франции девочке не поздоровилось бы; светское государство отрицает право выносить учебные суждения на основе церковной позиции; веруй себе за пределами школы, а в школе изволь изучать науку. В Италии все было бы не так однозначно; сильная, энергичная католическая общественность Марию Шрайбер поддержала бы, левые – осудили бы; что же до решения суда, то его не просчитаешь. Смотря в каком городе, коммунистическом или католическом; смотря в каком суде.
Как будет Европа примирять и выравнивать свои традиции, как будет на этой основе вырабатывать новую, общую – посмотрим. Что же до нас, то мы вообще никакой общепринятой и устоявшейся общегражданской традиции пока не имеем; поэтому действуем наугад, то отсылая самих себя к дореволюционным основаниям (православие-самодержавие-народность), то смутно припоминая советские и пытаясь на их основе вынести современное суждение о сиюминутных происшествиях. Дело «Шрайбер против Дарвина» – яркий пример. Одним не нравится, что девочка и ее родители заявляют о своих религиозных правах, точнее – о праве