Страшные немецкие сказки

Март, обидевшись, приударяет морозом с северным ветром, и баба с животными окаменевает^[332]. Потебня видел в Яге аллегорию зимы. Старушонка с прутиком мерзнет и бывает покрыта льдом. Бросание старушонки в огонь — свойство теплого весеннего солнышка, растапливающего снег. Светлый юноша и его звери (согревающие лучи) уничтожают зиму, лес зеленеет и… что-то я увлекся. Стоит начать фантазировать, и с фенологией уже не развязаться.

Из огня да в полымя. Из обрядовой печи — в аллегорические штудии. Деталей инициации в типе 303 старый кот наплакал, зато другим школам — раздолье. В понимании фон Франц первый брат живет полноценной жизнью (отправляется в мир, женится) и превращается в камень, «следуя самому закону жизни, Великой Матери, которая становится воплощением закона смерти». Точно так же пациент, пребывающий в кататоническом состоянии, окаменевает под воздействием бессознательных эмоций. Его освобождает второй брат, стоящий в стороне от потока жизни, не вовлеченный в него физически или духовно. Этот новоявленный психоаналитик кладет конец пагубному воздействию Анимы^[333].

Умение превращать людей в камни присуще не только лысым колдунам из Орегона, но и персонажам греческой мифологии — Медузе, чей хтонический образ тоже пострадал от фенологических толкований (дух холодной зимы, периодически посещающей север Древней Греции), и Гекате, загадочной фракийской богине, покровительнице колдовства и душ умерших. В «Рассказе первой девушки» (17-я ночь «Тысячи и одной ночи») описывается город, в котором все жители, включая царя и царицу, поклонялись огню и были обращены Аллахом в черный камень. В живых остался юноша, воспитанный в истинной вере одной старухой. Любопытное переосмысление сказочного сюжета!

Похоже, ислам, как и христианство, смягчил черты архаической ведьмы. Но даже в образе феи с палочкой они изредка проглядывают. Например, в сказке из Каринтии, отвечающей типу АТ 410 («Спящая красавица»), красавицу превращает в камень уродливая злая фея (вила)^[334].

Животные и травяная колдунья

То ведьма кошкою бросается с дороги…

Дмитриев И.И. Причудница

Ведьма в обличье кошки родилась на свет довольно поздно. Вплоть до XII–XIII вв. кошка в качестве дьявольского создания не фигурирует. Не потому ли братья Гримм отказались от версии со старым котом? Трудно определить причину, по которой кошка стала ассоциироваться с древней старухой. Афанасьев, пренебрегая родословной кошки, связал ее с ведьмой через тучу. Туча — это не только ведьма, но и кошка, чьи глаза светятся во тьме подобно сверкающим молниям. Некоторые историки указывали на звуковое сходство названия кошки в европейских языках с именованием катаров, чьи преследования инквизицией начались в XIII в. В эпоху охоты на ведьм распространились истории о нападении кошек на мужчин — будь то в городе, как в «Молоте ведьм», или в ночном замке, как в трактате Жана Бодена (1530–1596)^[335].

Принимает облик кошки и совы «древняя колдунья» из сказки братьев Гримм «Йоринда и Йорин-гель» (АТ 405). Вот ее описание: «Горбатая старуха, желтая и худая; глаза у нее были красные, большие, а нос крючком опускался к самому подбородку». В лесу, растущем вокруг ее замка, она превращает в горлицу (соловья) девушку Йоринду, чей жених Йорингель застывает, словно окаменелый, не в силах ничему помешать. Позднее с помощью волшебного цветка он освобождает свою невесту из клетки. Сказка подверглась литературной обработке и практически не имеет иноязычных аналогов. Мне знакома только одна подобная сказка — сербская «Птица-девица», в которой старуха наделена взглядом, способным обращать в камень^[336].

Йоринда и Йорингель. Иллюстрация Р. Вайса (1890). Завидев колдунью в обличье совы, юноша застывает без движения, не в силах защитить свою невесту

Здесь уместно будет завершить порядком наскучившую мне тему тотема. Леви-Брюль говорил о распространенных в «низших обществах» верованиях, согласно которым «между человеком и животными или, вернее, между определенными группами людей и некоторыми определенными животными существует тесное родство». Получается, высокоумные дикари нас опередили! Мы до этого додумались только в XIX столетии.

Именно поэтому «первобытные» герои так легко меняют свой облик: «Все животные былых времен не были просто животными: они были также и людьми, по своей воле они могли принимать либо человеческий, либо животный облик, облекаясь в шкуру животного или снимая ее»^[337]. Во вступлении мы упомянули о таких случаях и о почитании животных в целом. Как следствие, превратившиеся в них люди не теряют ничего ни от своей мощи, ни от своего достоинства, чего не скажешь о животных, сделавшихся людьми^[338]. Помните, как окрутили премудрого питона?