Страшные сказки для дочерей кимерийца [СИ]

— Но ведь до полнолуния еще целых две недели! Это невозможно! Нельзя! Великий Ритуал проводят только в полнолуние!!!

Бусинки хрустального смеха скакали по каменным плитам, разбивались острыми осколками, терялись в глубоких тенях.

— Какая же ты еще… глупенькая! Полнолуние — это символ. Просто удобный символ — для людей. Для самого же повелителя и его Ритуалов оно не имеет ни малейшего значения. В те далекие времена, когда Повелитель пришел в этот мир, никакой Луны еще и в помине не было! Так какое же значение для него могут иметь какие-то там фазы того, чего вообще нет? Ступай! Передай остальным — пусть готовятся, мы начнем на рассвете! Трудная ночь, трудный день, да, да, я понимаю… Зато уже завтра к вечеру, возможно, никакого дыма больше не будет и в помине! И никакой осады. Не понимаешь? Завтра вечером мы выдадим этим варварам тело той, за кем они сюда пришли! И им больше незачем будет нас осаждать и окуривать дымом… Беги же!

* * *

Атенаис стремительно и бесшумно взлетела по ступенькам в свою комнату на самом последнем этаже Рубиновой Башни и прижалась к стене, еще раз мысленно вознеся благодарственную молитву Митре Справедливому за свою предусмотрительность: ее босые ноги ступали по холодным каменным плитам совершенно беззвучно. В отличие от обутых в деревянные сандалии ног младшей жрицы — та, сбегая по лестнице, издавала грохота не меньше, чем горный обвал средних размеров.

Вот и хорошо.

За этим громыханием и воплями никто не расслышит быстрое судорожное дыхание пленницы с последнего этажа. Не задумается — а почему это, собственно, пленница так тяжело дышит? Бегала, что ли, куда? А куда это она бегала — по высокой крутой лестнице, так торопливо, да еще и босиком?

И, главное, зачем это она туда бегала?..

И очень удачно, что ни один мерзкий рубин под босую ногу не вовремя не подвернулся — эти пакостные камни здесь были буквально повсюду! Раньше Атенаис никогда бы и представить себе не могла, что слишком большое количество драгоценных камней может по-настоящему отравить жизнь. И не какой-нибудь глупенькой младшей ее сестрице, вообще к драгоценностям равнодушной, а лично ей, Атенаис, отравить. Но Рубиновая Башня в первый же день доказала ей ее неправоту.

После первой же ночи, проведенной в тщетных попытках устроиться поудобнее на странном ложе и наконец-то уснуть, она каждый вечер очень тщательно стала перетряхивать свою постель — и регулярно вытряхивала оттуда на пол не меньше горсти камней! И откуда они только там брались — ведь никто, вроде бы, не подкладывал специально — Атенаис следила!

Казалось, эти черно-красные переливчатые камни рождались прямо из вырубленных в скале стен Башни — и рождались в самых неудобных местах. Они постоянно подворачивались под ноги и в полном беспорядке торчали отовсюду, так и норовя оцарапать острой гранью неосторожно подвернувшуюся часть тела. Даже к тарелке жаркого следовало в этой Башне относиться с повышенной осторожностью — если, конечно, не хочешь сломать зубы о какой-нибудь замаскировавшийся под мясо рубин!..

Разговор двух жриц, явно не предназначенный для ее ушей, Атенаис подслушала совершенно случайно, когда уже возвращалась, совершив все запланированное и очень удачно при этом никому не попавшись на глаза. Просто услышала знакомый хрустальный смех — и не смогла удержаться. Хотя нянька и называла подслушивание и подглядывание вторым из Самых Страшных Проступков, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не должна совершать старшая дочь короля Аквилонии.

Совершение этого Проступка далось ей уже куда легче. Можно даже сказать, совсем легко далось. Ни единого мгновения она не раздумывала, прежде чем прижаться к стене в углу у поворота лестницы и затаиться, жадно вслушиваясь.

Возможно, нянька была права. Очень даже может быть. Но ее правота была правотой благополучной Тарантии, где королевских дочерей не отдают на съедение вышедшим из древних кошмаров гигантским паукам. Где самая страшная опасность, которая может им грозить — это остаться без сладкого на ужин.

В Рубиновой Башне была своя правота.

Правота выживания.

И эта правота была целиком на стороне той Атенаис, которая подслушивала.

Очень, кстати, вовремя подслушивала.

Вот тогда-то она и возблагодарила Митру в первый раз — за то, что уже успела сделать все, что собиралась. Потому что теперь это было бы делом куда более затруднительным — жрицы и прислужники наверняка всполошились и срочно готовят помещения и всякие необходимые для Ритуала атрибуты. Наверняка носятся из комнаты в комнату, по делам и просто так, в панике, — попробуй тут не попадись никому на глаза! Нет, Митра наверняка приглядывает одним глазом за своей нерадивой дочерью, вот и верное решение вовремя подсказал!