Страшные сказки закрытого королевства

Прищурившись, я смотрела на снежные шапки гор и перевал. Дорога пролегала между скал в настолько узком ущелье, что там с трудом могли разминуться две телеги, но этого и не требовалось. К нам в Дагру ездили лишь немногие проверенные и одобренные короной купцы. Без специальной грамоты с королевской печатью никто не мог ни покинуть наше государство, ни въехать в него.

— Эй, менестрель! — окликнул меня стражник, проходивший по площади, где я присела, чтобы отдохнуть и набрать немного денег. — Чего не поешь? Чего расселся?

— Отдыхаю, господин стражник, — растянула я губы в чуть ли не приклеившейся уже за эти месяцы улыбке.

— Ну-ну. Смотри у меня! — погрозил он мне зачем-то кулаком, погладил толстый живот и, гремя оружием, отправился по своим важным делам.

Я же, вздохнув, стала перебирать струны гитары. Потихоньку подтягивались слушатели, и я занялась своей привычной уже работой — веселить достопочтенную публику.

К вечеру нашла скромный трактир поближе к окраинам, сняла убогую комнатушку, чтобы не вводить в искушение лихой народ. И когда совсем стемнело, спустилась в общий зал. С трактирщиком у нас была договоренность, что я плачу́ за себя сама, играть он мне не запрещает, но и защищать от желающих поживиться за мой счет или просто поколотить хлипкого худосочного пацана не станет. Мои проблемы его не касаются.

Вот и напевала я негромко, сквозь ресницы поглядывая на собравшийся тут сброд. А когда вышло какое-то время, повесила гитару за спину и скользнула к одному из столиков в углу. Мордовороты, сидевшие там, внушали душевный трепет своим обликом, но именно они-то мне и были нужны. Не зря же я нашла не приличное местечко в благополучном районе, а заведение, в котором собирается подобная публика.

— Приветствую, господа хорошие, — поклонилась я им. — Не угостите музыканта стаканом теплого молока?

— Чё? — не понял один из мужиков. — Молока?!

— Пацан, ты выбором не ошибся? — хохотнул другой и приглашающе похлопал по скамье. — Вино! — легко поднял он огромный кувшин и собрался мне налить.

— Нельзя мне, господа. Голос потеряю, а это мой кормилец. Сам не рад, да выбора нет.

Громилы заржали, отвешивая в мой адрес пошлые шутки, но я уже привыкла к подобному, даже бровью не повела. Понимаю, что для них мальчишка, коим я сейчас выгляжу, пьющий молоко, а не вино, — это действительно повод для насмешек.

— Жри давай, — пододвинул ко мне блюдо с жареными свиными ребрами мой сосед по скамье, а потом хлопнул по спине так, что я чуть лицом в это блюдо не угодила. — Дохляк, смотреть противно.

Я левой рукой взяла одно ребрышко, откусила немного мяса, а второй продемонстрировала монетку, полученную от господина Дюзана:

— Не знаете, с кем бы я мог поговорить? — повертев опознавательный знак так, чтобы мои собеседники хорошо рассмотрели хитро обрезанный край, спрятала серебрушку обратно в карман.

— Ну, допустим, со мной, — перестал улыбаться и откинулся на стену сидящий напротив меня тип.

— Мне одна птичка прочирикала, мол, если что, я смогу попросить о помощи, — негромко проговорила я и снова откусила от свиного ребра кусочек мяса.

Мужики притихли и переглянулись.

— А малец-то не так прост, — хмыкнул мой сосед и уставился на своего главаря.

— Чё надо? — вопросил тот, окидывая меня тяжелым взглядом.

— Не здесь, господин…?

— Мое имя тебе без надобности. Идем! — выбрался из-за стола тот, кого я собиралась просить об услуге.

Мы поднялись на второй этаж. Трактирщик проводил нас взглядом в спины, но ни слова не сказал. А я прошествовала до комнаты в конце коридора, вошла внутрь, как было велено жестом, и молча дождалась, пока мой спутник запрет дверь.

— Ну? — повернулся он ко мне.

— Мне нужно на ту сторону, — едва слышно прошептала я, сначала приблизившись вплотную. — Королевской грамоты нет.

— Ты в своем уме, пацан?! — обалдел от моей просьбы бандит. — На плаху захотел?!

— Как раз на нее и не хочу. Моя дорога — в один конец. Так как? Расходы оплачу.

Громила присвистнул, скривился и поскреб заросший щетиной подбородок. Думал он долго, минут десять. Про меня словно забыл, игнорируя мое молчаливое присутствие, а когда я уже почти отчаялась, проговорил:

— Послезавтра.

— Сколько? — едва сдержав нервную дрожь, уточнила я.

— Скажу завтра. Будь здесь, за тобой придут.

Он развернулся и тяжело потопал к выходу. Когда спустились вниз, я хотела уйти, но мне не позволили.

— Жри, потом, может, и некогда будет, — мрачно проговорил тот, кто мог помочь мне вырваться на свободу, и толкнул к столу.

Силу опять не рассчитал, и я улетела вперед, едва не упав. Да что ж они меня все швыряют-то одним движением руки? То ли сильные такие, то ли я совсем хрупкая… Про меня бандиты тут же забыли, пили вино, смеялись над своими шутками, но когда я насытилась и чинно выпрямилась, мой давешний собеседник скомандовал:

— Спой нам, менестрель. Нечасто тут бывают певчие птички.