Страшный Рассвет

— Ах, — сказал я. — Ты услышал. Да, я — полувампир, но это не то, что ты думаешь. Я не злодей или убийца. Позвольте мне позвать своих друзей, нам будет удобно, и тогда я расскажу тебе все о…

— Вампир! — закричал Ричард, громко на сей раз, затем повернулся к двери комнаты и заревел на все горло, — Мама! Папа! Вампиры! Вампиры! Вампиры! Вам…

Его крики прервал мистер Крэпсли, который взлетел в комнату, выскочил впереди меня, схватил мальчика за горло, и резко дыхнул в его лицо. Газы попали в нос и рот Ричарда. Секунду он боролся, испуганный. Затем его лицо расслабилось, глаза закрылись, и он резко упал назад на кровать.

— Проверь дверь! — шипел мистер Крэпсли, скатываясь с кровати, приседая на полу в обороне.

Я немедленно повиновался, даже притом, что реакция Ричарда оставила у меня боль в животе. Открыв с треском дверь, я прислушался к звукам семьи Ричарда, мчащихся, чтобы исследовать его крик. Они не пришли. Больший телевизор в гостиной комнате был включен, и шум, должно быть, замаскировал крики Ричарда.

— Все в порядке, — сказал я, закрывая дверь. — Мы в безопасности.

— Как велика дружба, — отрезал мистер Крэпсли, стряхивая несколько крошек попкорна с одежды.

— Он страшно испугался, — сказал я несчастно, глядя на Ричарда. — Мы были друзьями…, он знал меня…Я спас его жизнь… и при всем этом, он думал, что я здесь, чтобы убить его.

— Он полагает, что ты — сведенный с ума кровью монстр, — сказал мистер Крэпсли. — Люди не понимают вампиров. Его реакция была предсказуема. Мы ожидали бы этого, и оставили бы его в покое, если бы мы думали ясно.

Мистер Крэпсли медленно повернулся и исследовал комнату.

— Это было бы хорошим местом, чтобы скрыться, — сказал он. — Семья мальчика не будет вероятно беспокоить его, когда они увидят, что он спит. Есть много места в платяном шкафу. Я думаю, что все трое из нас могли бы влезть.

— Нет, — я сказал твердо. — Я не буду использовать его. Если бы он предложил свою помощь — замечательно. Но он не сделал этого. Он боялся меня. Было бы неправильно оставаться.

Выражение лица мистера Крэпсли показало то, что он думал об этом, но он уважал, мои пожелания и направился к окну без каких-либо аргументов. Я шел за ним, когда увидел, что во время короткой борьбы попкорн рассыпался на простыни, и стакан апельсинового сока был опрокинут. Остановившись чтобы сгрести попкорн назад в пакет, я нашел коробку тканей, разорвал несколько свободных и использовал их, чтобы вытереть худшие пятна сока. Я удостоверился, что Ричард был в порядке, установил телевизор в режим ожидания, послал моему другу тихое до свидания, и тихо ушел, чтобы бежать дальше от дезинформированных людей, которые желали убить меня.

Глава 10

Мы сидели на крыше. Не было никаких вертолетов поблизости, и тени мрачного дня замаскировали нас от общего представления, поэтому казалось более безопасно здесь наверху, где мы могли хорошо провести время.

Двигаясь осторожно, но быстро, мы стремились к областям далеким от хаоса позади нас, где мы могли находиться до ночи. В течение пятнадцати минут мы прыгали и скользили от одной крыши к другой, невидимые никем, все дальше и дальше от людей, которые охотились на нас.

Наконец, мы пришли в разрушенный старый бункер — здание, в котором когда-то хранили зерно. Винтовая лестница все еще держалась на внешней стороне, хотя самая низкая секция сгнила и обвалилась. Вскочив на верхнюю половину лестницы с крыши, мы поднялись на самый верх, выбили запертую дверь и зашли.

Закрыв дверь, мы продвинулись дальше в бункер по узкому карнизу, пока мы не достигли полукруглой платформы, где мы легли. В крыше над головой были отверстия и трещины, и тусклого света было достаточно много для нас, чтобы видеть.

— Как вы думаете, мы будем… здесь в безопасности? — спросил Харкат, опуская маску. Потоки зеленого пота наводнили шрамы и стежки на его сером лице.

— Да, — сказал уверенно мистер Крэпсли. — Они должны будут организовать полный поиск. Они не смеют не оставлять камня на камне. Это замедлит их. Будет утро или позже прежде, чем они зайдут настолько далеко через город. — Вампир закрыл глаза и потер веки. Даже облитая в лосьон от загара, его кожа приобрела темно-розовый цвет.

— Как вы держитесь? — спросил я.

— Лучше чем я смел, надеяться, — сказал он, все еще протирая веки. — У меня начались мучительные головные боли, но теперь, когда я вне солнечного света, возможно, они спадут. — Он опустил пальцы, открыл глаза, вытянул правую ногу и посмотрел мрачно на раздутую плоть, повышающуюся от лодыжки до колена. Он мог бы и раньше снять обувь, что было бы хорошо, хотя я сомневаюсь, что он смог бы освободиться от нее теперь. — Я только надеюсь, что это тоже спадет, — пробормотал он.

— Вы думаете что это случится? — спросил я изучая уродливый ушиб.

— Надеюсь — сказал он, осторожно протирая нижнюю часть ноги. — если нет, мы можем разрезать её.

— Вы хотите разрезать её пролив наружу кровь? — спросил я.