Страсть

Довольная тем, что между ними все-таки устанавливается хоть какое-то взаимопонимание, Бетани придвинулась к Джейсу. Ее глаза настоятельно требовали ответов и разъяснений.

— Так расскажи. Нарисуй полную картину. Откуда ты знаешь, что я могу или не могу принять, если не рассказываешь о своих желаниях и потребностях?

— Я не рассказываю, поскольку боюсь, что наши желания могут не совпасть. Ты можешь не захотеть исполнять мои желания.

— Джейс, а вдруг ты ошибаешься? Ты ведь знаешь о моем… прошлом. Я рассказывала, через что прошла.

Джейс погладил ее по щеке. Глаза его вдруг вспыхнули.

— Не надо, малышка. Не будем вспоминать об этом. Прошлое и сейчас больно тебя задевает. Я не хочу, чтобы у тебя опять появлялось ощущение, будто ты недостаточно хороша для меня. Не знаю, кто придумал эти идиотские слова, но для меня они просто кусок дерьма.

Ободренная и согретая искренностью его слов, Бетани улыбнулась:

— Я хотела тебе сказать, что не весь тот секс был приятным или приемлемым. По правде говоря, я перепробовала все виды и способы. Твои требования вряд ли меня шокируют. Но я должна знать, чего ты от меня ждешь, тогда я пойму, смогу ли быть такой женщиной, какая тебе нужна.

Джейс подался вперед, пока их лбы не соприкоснулись. Он осторожно провел пальцем по ее щеке, потом слегка дотронулся до губ.

— Мне хочется, чтобы женщина находилась под полным моим контролем. Это значит, что женщина целиком зависит от меня во всем. Я забочусь о ней, доставляю ей удовольствие. Словом, определяю всю ее жизнь. Мне нравится баловать и даже ублажать мою женщину, но я требователен. Я уже давно понял: если когда-нибудь у меня сложатся постоянные отношения с женщиной, мой контроль должен распространяться не только на спальню, но и на все стороны нашей совместной жизни. Женщин, готовых на такую жизнь, совсем немного. Я не имею в виду тех, кто согласился бы по понятным причинам.

— По каким понятным причинам? — удивилась Бетани.

— Деньги, — мрачно произнес Джейс. — Когда у мужчины столько денег, сколько у меня, найдется куча женщин, готовых терпеть что угодно, только бы заполучить часть этих денег. Но такие женщины мне не нужны ни в постели, ни в жизни. Мне нужна женщина, которой хочется того же, что и мне. Которой нравится мой контроль, моя забота. С которой я могу без опасения удовлетворять все свои прихоти. И главное, мне нужна женщина, которая хотела бы меня. Меня, а не мои деньги. Зачем мне та, которой противны отношения со мною, но она их терпит, рассчитывая заполучить кругленькую сумму?

— Что это за прихоти?

Джейс попытался отодвинуться, но Бетани обхватила его за плечи, заставив смотреть ей в глаза.

— Джейс, расскажи мне. Не бойся, меня это не шокирует.

— Я люблю боль, — признался он. — Мне нравится делать больно.

Ему стало не по себе. Он всматривался в лицо Бетани, надеясь увидеть, как она восприняла эти слова. Сейчас она умело маскировала свои реакции и ждала дальнейших слов.

Помедлив еще немного, Джейс продолжил. Ее молчание немного успокоило его. Во всяком случае, он не услышал бурных протестов.

— Речь не идет об издевательствах над женщинами. Мне даже страшно представить, что ты могла так подумать. Конечно, я рассуждаю как лицемер. С одной стороны — стремление всячески защитить женщину, а с другой… Да, мне нравится делать больно.

— Но как? — спросила Бетани все тем же спокойным тоном.

Джейс следил за каждым ее жестом, словно боялся, что она сейчас вскочит и с воплями бросится вон.

— Плетки. Трости. Ремни. Я люблю грубый секс. Люблю ролевые игры. Мне нравится связывать женщину по рукам и ногам. Иногда я чувствую себя доктором Джекилом и мистером Хайдом в одном лице, поскольку в эти моменты готов поклоняться женщине, которая рядом. Наслаждаться ею. Ласкать, целовать, нежнейшим образом заниматься с ней любовью. Зато в другие моменты я хочу, чтобы все было только по-моему и именно так, как мне нужно. Тогда мне хочется видеть женщину беспомощной, опутанной веревками. Мне нравится смотреть на ее задницу, покрасневшую от моих шлепков. Иногда все мое внимание обращено на ее оргазм. Но иногда меня заботит только мой собственный.

— Ты знаешь, все это не так уж и плохо. По крайней мере, на словах, — призналась Бетани.

— Бетани, а ты понимаешь, что я намерен поставить под свой контроль каждый аспект наших отношений? Ты это действительно поняла? Если нет, поясню. Каждое решение будет приниматься только мной. Я буду решать, что нам есть и где, куда мы поедем и куда поедешь или пойдешь ты. Я буду решать, когда нам с тобой заниматься или не заниматься сексом. Ты будешь надевать то, что я тебе скажу. Говорить с теми, с кем я разрешу… Ну что, картина становится яснее? Я уже говорил: я требовательный придурок, и это не изменить. Ты готова добровольно согласиться на такой образ жизни?

— А если не готова? — спросила Бетани, глядя на него столь же пристально, как несколько минут назад смотрел на нее он.

— Тогда я приму то, на что ты согласна, — тихо ответил он.