Страсть альфы

Я чувствую запах в тот момент, когда Анджелина входит в клуб. Вы можете сказать, что это невозможно в клубе, заполненном сотней движущихся, потеющих тел, но это правда.

Мои волчьи инстинкты включаются, и я кручусь вокруг, превращаясь в хищника, как только ее вижу.

О боже, на ней эти короткие шорты. И гребаный открытый топ. Такой, который завязывается прямо между грудей и не оставляет ничего для воображения.

Что означает только одно — она хочет, чтобы я отшлепал ее снова.

Жар клубится во мне, пробегает по позвоночнику. Я иду по клубу.

Она не волчица, но ее инстинкты все еще хороши. Она поворачивается в мою сторону, и мы встречаемся взглядами. Сегодня она заплела волосы в чертовы косички, красивые рыжие перья там, где обычно каштановые пряди.

Я сразу тянусь к ней. Она каким-то образом понимает, что именно я хочу, потому что подпрыгивает, ее легкое тело маленькой танцовщицы прижимается к моему, мускулистые ноги обхватывают мою талию.

— Привет, дамы. — Я подмигиваю ее подругам. — Я собираюсь временно забрать вашу девушку.

Одна из них вскидывает брови, а другая машет нам пальцем.

— Повеселитесь!

Я несу ее обратно в кладовую. Туда, где все это началось. Я молюсь, чтобы она не вспомнила, как мы расстались. Потому что сейчас хочу только, чтобы моя девочка была горячей.

Дверь не закрывается, но я несу ее за стопки коробок, где нас никто не увидит, даже если войдут.

— Детка, что ты надела? — рычу я.

Она ухмыляется, на ее красивом лице написано чистое удовольствие.

Я провожу руками по ее попке, по изгибам, между ног, под шортами.

— Я хочу, оставить отпечатки моих рук на этой попке, чтобы все видели. Ты этого хотела, детка?

Я покусываю ее плечо, провожу языком по мочке уха.

Она заливается сладким румянцем.

— Я не подумала об этом.

— Не подумала? — Я сильно трусь между ее бедер, заставляя ее влагу просочиться сквозь атласные трусики. — Но ты же знала, что тебя отшлепают, верно?

Она поднимает свое лицо, ее дыхание теплое на моем лице.

— О, я знала.

Черт, этот хриплый тон заставляет меня хотеть повалить ее на пару ящиков и вбиваться в нее, пока она не закричит.

Немного больше изящества, приятель.

— Ты усложняешь мне задачу, детка. Я очень хочу пометить тебя, чтобы каждый ублюдок знал, что ты принадлежишь мне.

Я ласкаю ее задницу обеими руками, разминая упругую плоть жесткой, собственнической хваткой.

В ее глазах мелькает неуверенность, и я проклинаю нашу гребаную ситуацию. Будь она волчицей, то была бы уже помечена. Навсегда.

— Но также не хочу смущать тебя. — Я позволяю ей медленно опуститься по моему возбужденному телу на ноги. — Так что, возможно, соглашусь на хороший, жесткий трах. И несколько шлепков там, где их никто не увидит.

— Ммм.

— Господи, Анджелина, ты хоть представляешь, что со мной делаешь?

— Хм…

— А ты? — рычу я, крутя ее вокруг себя. Я расстегиваю ее шорты и стягиваю их вместе с трусиками по ее ногам.

— Д-да?

— Ты хочешь? — Я завожу ее руки за спину и сжимаю их одной рукой. Поставив ногу на коробку с вином, я перекидываю ее через свое колено и шлепаю по заднице. — Посмотрим… — Я наношу три сильных шлепка. — Здесь они не увидят. — Еще три.

Она издаёт милый вздох и стонет.

Я глажу между ее ног. Сочная влага. Чистый рай. Желание проникает в меня еще сильнее, но отталкиваю его.

— Они не увидят здесь.

Я шлепаю ее между ног.

— О Боже, Джаред. Пожалуйста.

О Боже, Анджелина. А ведь оборотни даже не поклоняются богу с большой буквы «Б». Но то, как она умоляет меня таким страстным тоном, делает что-то безумное со мной. Я ввожу в нее палец еще до того, как решаю сделать это. Она борется с моим захватом ее запястий, снова упираясь в меня бедрами, чтобы глубже принять мой палец.

Я вытаскиваю палец и снова шлепаю ее между ног.

— Нет, я сказал жесткий трах. Именно этого заслуживает эта непослушная киска. Соблазняет меня снова и снова, когда я только что трахал ее несколько часов назад.

Я шлепаю ее по заднице еще несколько раз, затем поднимаю ее и сажаю на стопку коробок. Глаза остекленели, Анджелина широко раздвигает ноги для меня.

— Вот так, — рычу я, освобождая член из джинсов. — Раздвинь эти молочно-белые бедра пошире. Покажи мне, куда я буду долбить.

Она широко раздвигает себя пальцами, и я чуть не кончаю в свою руку.

— Черт, Анджелина. Как, черт возьми, по твоему, мне сохранить рассудок сегодня вечером? Зная, что эта сладкая маленькая киска прячется под этими шортами? -

Я судорожно пытаюсь надеть презерватив.

Она ласкает себя и хнычет.

Я хватаю ее за запястье.

— Э-э-э. Мое. — Я легко в нее вхожу. — Моя, моя, моя, моя, моя.

Я врезаюсь чреслами в колыбель между ее ног, проникая в нее глубоко.

Анджелина опирается на ящики и хватает меня за предплечья, чтобы не упасть.

Я рычу и подталкиваю еще одну коробку за ту, на которой она лежит, укладываю ее обратно.

— Как тебе, малышка?

— О-отлично.

Ее зубы стучат от моих толчков, потому что я не могу перестать жестко брать ее, отмечая единственным безопасным способом, на который способен.

— Сожми соски. Сильно сожми их. Это наказание, детка. Папочка сделает больно, прежде чем сделать лучше.

Она сладко смеется.